— Сдавайся, Немой! — продолжал орать боярин. — У вас мало войска! Под стрелами долго не простоите. А отойдёте от берега — мы переправимся, и песдец вам!
Хера се, его понесло. Перегрелся, что ли?
Хотя... А ведь он прав, сука такая!
Княжеские дружинники продолжали стрелять в реку.
— Они, бля, всех водяников перебьют!
— Не перебьют, — ухмыльнулся Чупав. — У водяников шкура толстая — в тине отлежатся. Вода нужна, Немой!
— Много?
— Да хоть плошка.
Я почесал макушку.
— Джанибек! В кузнице есть вода?
— Есть! — ответил Джанибек. — Только она гнилая — пить нельзя.
— По херу, — махнул рукой Чупав.
Затхлая вонючая вода нашлась в бочонке возле наковальни. Чупав поморщился. Снял толстую рукавицу и похлопал ладонью по воде.
— Хлюпень! Ты жив там?
В воде появилось дробящееся отражение огромной жабьей морды.
— Держимся пока! — проквакала морда. — Они, суки, бронебойными бьют!
— Держитесь у дна! Животы не подставляйте! Ща мы им устроим!
Морда согласно квакнула и исчезла.
Чупав снова хлопнул по воде ладонью.
— Девчули! Приём!
— Привет, дядя Чупав! — раздался из бочонка звонкий девичий голос.
В воде отразилась смешливая зеленоглазая девчонка в пёстром сарафане.
Ух, бля, какая!
Несколько секунд я всматривался в отражение. Потом понял, что девчонка присела возле лужи, прикрыв коленки подолом сарафана, и смотрит на нас сверху вниз.
— Запускайте древесников! — скомандовал Чупав. — Только осторожно, чтоб не помяли никого. Нам с людьми жить ещё!
— Поняла, дядька Чупав!
Девка подскочила и закричала куда-то в сторону:
— Марфа! Васило! Дядька Чупав велел пускать древесников!
— Связь отключи, торопыга! — крикнул Чупав.
Потом сам хлопнул ладонью по воде.
— Идём, Немой! Посмотрим!
Мы вышли на крыльцо. Я внимательно вгляделся в противоположный берег.
Ну, и чего?
Крики дружинников стали громче.
Ипать!
По макушкам деревьев словно прошёл ветер. Они задрожали, застонали. Ветки потянулись к бойцам князя. Те отчаянно отбивались саблями. Но ветки хватали их и вытаскивали из сёдел.
Я изумленно посмотрел на Чупава.
— Ни хрена себе вы подготовились!
Чупав довольно ухмыльнулся.
— Ну, так! Всех собрал, кого можно. Леших, болотников, полевиков. С дружиной справимся. Но против ополчения не устоим. Потому и надо договариваться.
— Я гляжу — ты всё на кон поставил.
Улыбка Чупава исчезла.
— И не только я, Немой, — серьёзно сказал он. — Все мы. Вся здешняя нечисть.
Голосистый боярин тем временем растерянно пятился назад от обрыва.
Толстый сосновый корень взрыхлил землю прямо перед его красными бархатными сапогами.
Не на войну собирался боярин — на победу! Потому и надел шубу и бархатные сапоги, расшитые золотом.