Мне почему-то подумалось, что Якуб не одобрил бы такого поведения своего человека. При нём ведь он на меня даже смотреть боялся. А тут пожирает взглядом. Нагло и неприятно. Кто ему дал подобное дозволение?
Ощущая себя в таком положении слишком уязвимой, я поднялась, продолжая прижиматься к стене.
– Что вам от меня нужно? – тихо спрашиваю.
Рядом ни души. Аномально жарко даже для этих мест. Уже давно никто не проходил мимо. Хаят трудилась в доме, оставив меня здесь одну. Понимала, что меня практически пытают жарой. Извращённо и дико.
Вытерла пот со лба, продвигаясь к выходу из хлева. Но солнце тоже не манило к себе.
– Красивая ты. Полюбоваться хотел на зверюшку, которую раздобыл для себя хозяин.
Его слова не обижали. Они пугали меня. Ещё сильнее сомкнула челюсти.
Он приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки. Изучал. Рассматривал.
– Отойдите. Я всё расскажу Якубу, – вздёрнув подбородок, угрожаю, слыша, как дрожит мой голос.
Он громко и противно рассмеялся, словно гиена.
– А с чего ты, дура, взяла, что я тут не по его приказу? – скалится, обнажая крупные, жёлтые зубы. – Присмотрю за тобой и попользую заодно. Чего добру пропадать.
Теперь, когда намерения обрели форму слов, надежды на то, что мне всё это показалось, не осталось. Смотрела на него, пытаясь сообразить, врёт ли. Уверена, что врёт. Якуб слишком брезглив, чтобы касаться меня после своего охранника. А он явно имеет такие планы.
Я дёрнулась в сторону выхода, рассчитывая добежать до жилища Хаят. Видела его в проёме. Совсем близко. Всего лишь пара минут бега, и я там. В безопасности.
Но мне не позволили. Мужчина тут же схватил меня за запястья, кидая со всей силы на грязный пол. Навалился своим тяжёлым телом, мешая дышать. Я сама не понимала, отчего задыхаюсь. От жары, от окружавшего запаха или оттого, что ощущаю давление его потной туши.
Паника оказалась такой мощной, что высосала из организма все силы. Ресницы стали влажными, слёзы скатывались по вискам к волосам. А я пыталась ударить насильника коленками, отстранить слабыми руками. Но ничего не получалось. За всей этой моей вознёй он успел достать из штанов возбуждённый член и теперь задирал грубыми пальцами моё платье.
Только в этот момент я вспомнила, что помимо рук у меня есть ещё голос. Закричала что было мочи, надеясь, что кто-то услышит и придёт на помощь. Он почти тут же закрыл мой рот ладонью, с силой вжимая голову в пол. С садистским удовольствием причиняя боль.
Я видела это в выражении его глаз. Они блестели странным огнём. Ему нравилось подавлять волю, ломать слабого и почти беззащитного перед ним.