– Ты лежишь в коме, Найла.
Я возмущенно закашлялась.
– Что?! – Кажется, я уже вообще ничего не соображала. – Но ведь ты сама сказала, что проклятие еще не сбылось.
– В тебе течет кровь богов, – пояснила Венера, хотя в этом не было ничего нового. – Но твое смертное тело слишком слабо для бесконтрольной силы.
– Что?.. Ты что имеешь в виду? – пролепетала я.
– Если ты еще раз полностью высвободишь свою силу, тебе придет конец.
– Но я же это сделала бессознательно! – горячо возразила я. – Это чистый инстинкт выживания.
– Это неважно. Сердце твое перестанет биться, как только ты снова позволишь этой силе выйти наружу.
– Но проклятие препятствует моей смерти, – с упреком произнесла я. Еще чуть-чуть, и я, как упрямый ребенок, пойду топтать священную лужайку. Я сыта по горло тем, что мне со всех сторон твердят: ты погибнешь. – Все говорят, что я бессмертна.
Венера покачала головой.
– Никто не бессмертен, Донателла. Сила внутри тебя тысячекратно мощнее, чем сила одной богини. Тебе нельзя использовать ее еще раз.
Что-то в ее словах показалось мне знакомым. Но я была слишком опустошена и не могла как следует подумать об этом. Я состроила циничную гримасу.
– Итак, подведем итоги. Если я не буду держаться подальше от Кириана, я все равно умру. А если я еще раз воспользуюсь своей силой, я точно умру. А есть ли сценарий, по которому я совершу первое, или второе, или то и другое вместе, но выйду из игры живой?
Может, мне показалось, но в глазах Венеры на миг блеснуло веселье.
– Спонтанно такой сценарий мне в голову не приходит.
Так что же, судьба моя предопределена?
Я тяжело вздохнула.
– Зачем мне вообще бороться, если меня все равно ждет неудача?
Венера, величественно паря в воздухе, приблизилась ко мне. Пришлось даже прикрыть глаза – красота ее ослепила меня в буквальном смысле слова. Она мягко улыбнулась.
– Никто никогда по-настоящему не терпит неудачу, Найла. Тебе надо научиться владеть своими чувствами, если хочешь победить.
Прекрасно! Богиня любви объясняет мне, что я должна ослабить эмоции.
Просто анекдот какой-то.
Я хотела возразить ей, но она вдруг стала светиться ярче. Как будто кто-то выкрутил регулятор по полной. Белый свет поглотил Венеру и ее восхитительный сад – а я вдруг опять осталась одна в кромешной темноте.