– Интересно, а что ты все время рисуешь?
Кириан нахмурился, как будто не сразу понял, о чем речь.
– В классе, – пояснила я. – Ты никогда ничего не записываешь, но рисуешь почти на каждом уроке.
Он пожал плечами.
– В основном это просто каракули. Заштриховываю квадратики и все такое.
Я знала: это вранье. И он знал, что я знаю. Но ему явно не хотелось об этом говорить, и я оставила эту тему в покое. И задала другой вопрос.
– И все-таки, почему ты здесь?
Он напрягся.
– Что ты имеешь в виду?
– Видно же, что ты терпеть не можешь свою работу.
– Вовсе нет, – возразил он. Какое-то время он задумчиво смотрел вдаль, словно решая, что именно мне можно рассказать. – Когда нас с Филом сюда вызвали, я был не в восторге, это верно. Но теперь все изменилось.
Взгляд его упал на меня.
– Мне здесь нравится.
Его слова удивили и обрадовали меня.
– Что значит вас вызвали? Я думала, тебя нанял отец Шелби.
Кириан покачал головой.
– Я работаю на организацию, которая называется «Секьюритас», – пояснил он после короткой паузы. – Наше руководство решает, кого мы будем охранять.
– Не очень-то мягко по отношению к сотрудникам.
– Условия не самые лучшие. Зато платят нам хорошо.
Ясно теперь, почему он мог позволить себе снимать такое жилье, как «Белла Блю».
– А твои родители? – спросила я и запрыгнула на большой камень, лежавший прямо посреди дороги. – Они ничего не имеют против того, что ты по доброй воле подвергаешь себя опасности?
Его лицо ничего не выражало.
– Скажем так: мой отец – главный в «Секьюритас». Он обучил меня всему и отправил сюда.
Я спрыгнула обратно на землю.
– И Филемона?
Кириан кивнул.
– Мы ходили в специальную школу и обучились там всему необходимому.
Я вызывающе поджала губы.
– И ты, разумеется, был лучшим в классе.
– Естественно.
Он улыбнулся и выглядел при этом так сногсшибательно, что я чуть не споткнулась. Некоторое время я постояла у березы, а затем шагнула к молодому деревцу кизила.
– А что с твоими родителями? – спросил Кириан, идя за мной. – Они ничего не имеют против того, что ты разгуливаешь одна в лесу?
– А я не одна.
– Ты понимаешь, о чем я.
Его голос был серьезен, и я остановилась. В любой другой день этот вопрос показался бы мне совершенно безобидным, но сейчас он вывел меня из равновесия. Пульс снова забился быстрее, эмоции угрожали выйти из-под контроля.
Кириан был прав: мне надо поговорить об этом, иначе я сойду с ума.
– Мои родители – вовсе не мои родители, – тихо сказала я и стала смотреть перед собой, чтобы скрыть остекленевший взгляд. – Меня удочерили. Я только сегодня об этом узнала.