– Вчера приехала из города, а до дома не дошла! Всю ночь с Тонечкой ждали её, так и не появилась. Ей на работу сегодня, а её нет! Как в воду канула! Что нам делать? – женщина уже не сдерживала слёз.
– Погоди реветь-то! – Кобяков растерянно топтался возле Галины Антоновны. – Может, зашла к кому? Вообще, что я говорю! – махнул он рукой.
– Если бы пошла к кому, сумку бы дома оставила. Она и колбасу в городе купила, Федор сказал, что целую авоську везла, говорит, чесноком пахло, – женщина от переживаний и смущения несколько раз повторила слова шофёра.
– Да, это другой вопрос… Если привезла такие покупки, то… – участковый замялся.
– А что, колбаса имеет принципиальное значение? – заинтересованно спросил Дубовик.
– А-а, надо знать Верку! У неё зимой снега не выпросишь, а тут колбасу мимо дома пронесла!.. – махнул рукой Кобяков.
– Это точно! – подтвердил Поленников. – Вера Антоновна у нас женщина прижимистая!
– Если не сказать больше, – Кобяков с досадой стукнул стаканом по столу. – Ну, давай разбираться, что ли? – он вопросительно посмотрел на Дубовика. – Я вам сейчас нужен?
– А я думаю, что нам тоже будет нелишним послушать… Как вас величать?
– Шушкова я, Галина Антоновна, сестра Веры Кокошкиной, – представилась женщина.
– Кокошкина… Это?.. – Дубовик повернулся к участковому.
– Да, Антонины мать, – подтвердил тот догадку подполковника.
– Ага, ну, что же вы стоите? Присаживайтесь, – Андрей Ефимович показал Галине Антоновне на стул напротив себя. – Надеюсь, вы не будете против нашего присутствия?
– Да я, честно сказать, ведь вчера утром-то Вере предлагала пойти к вам, – женщина опустила голову, вытирая платочком глаза.
– Вот как? Давайте-ка подробно, обо всем, желательно, с самого начала, – Дубовик многозначительно посмотрел на мужчин.
– Я же говорю: «Сцена вторая», или третья… – Герасюк обескуражено поджал губы.
– Мы вас слушаем, рассказывайте, – подполковник подался вперёд, облокотившись на стол, показывая тем самым свою готовность к разговору.
Галина Антоновна во всех подробностях рассказала о своей сестре, о её непонятных отлучках в город, о странной шкатулке.
– И всё-таки, почему вы предлагали ей идти к нам? – настойчиво спросил Дубовик.
– Понимаете, когда вчера утром я спросила её, был ли у них дома Степан Спиридонович, и рассказала, зачем они ходят по избам, я увидела, что Вера очень сильно испугалась, стала даже злой. Я ещё с прошлого года замечала, что в её поведении что-то изменилось, нет, даже ещё раньше. Дважды встречала её, идущей из леса с пустой корзинкой, вернее, там были то ягоды на дне, то грибов несколько штук. Спрошу, что так, она отмахнётся и всё. А однажды со смехом попыталась поковыряться в корзинке, дескать, не набрала ли чего ненужного, так она со злостью вырвала её и накричала на меня. Вот я и подумала, что не зря она вчера так испугалась, когда я заговорила о тропе к скиту, знала она что-то… – женщина едва сдерживала рыдания. – Не послушалась меня!..