Даже погода, чтобы соответствовать нашему настроению, как-то чересчур притихла, являя собой жалкое зрелище из смеси мертвящего блеклого света и невзрачной груды тяжелых серых облаков.
– Прибыли, – мрачно вздыхает Робин, когда мы подходим к школьным воротам. – Пожелай мне удачи.
– Удачи, – говорю я. – Просто давай потерпим еще немного.
Я провожаю Робин взглядом, когда она поднимается по ступеням парадного крыльца, а потом разворачиваюсь, чтобы идти восвояси. Как раз в этот момент я вижу Джулию, идущую по другой стороне дороги. Я опускаю голову и ускоряю шаг, чтобы избежать ненужной конфронтации. Но оказывается, я двигаюсь недостаточно быстро. Джулия, заметив меня, бросается через дорогу мне наперерез.
– Твоей дочери лучше держаться подальше от моей, – резко заявляет Джулия, глядя мне прямо в глаза.
Я молча делаю шаг назад, не желая обострять ситуацию, но Джулия следует за мной, прижимая меня к перилам:
– Если я услышу хоть одну жалобу от Дейзи на эту девочку, то клянусь Богом, я не ручаюсь за свои действия.
Джулия так близко приблизила ко мне свое лицо, что я вижу маленькие красные прожилки в ее глазах и поры кожи на носу, в которые забился и присох макияж. Эти недостатки, как уродливые трещины в идеальной фарфоровой маске, придают мне смелости. И вместо того, чтобы последовать своему первоначальному инстинкту и отступить еще дальше, я стискиваю зубы и придвигаюсь к Джулии вплотную.
– Не знаю, за кого ты себя принимаешь, но с меня довольно. Ты ведешь себя, как последняя корова, и твоя драгоценная дочь тоже. Это ей лучше держаться подальше от Робин, – шиплю я прямо в лицо Джулии. – Или ты будешь не единственной, кто не будет ручаться за свои действия.
– Что? Спрашиваешь, за кого, черт возьми, я себя принимаю? Я – глава родительского комитета, вот кто я такая, – с вызовом сообщает Джулия. – А еще я – выпускница этой школы. Я знаю здесь всех и вся. Эта школа – моя.
– Ну и что, черт возьми? Я тоже выпускница этой школы. И знаешь что? Из-за таких, как ты, я ненавидела «Ашамс» еще во времена своей учебы, и теперь тут ничуть не лучше.
Мы стоим нос к носу не двигаясь, несколько долгих мгновений.
– Мамочка! – раздается встревоженный детский голос, и чары рассеиваются.
Я разжимаю кулаки и делаю шаг назад.
Это не Робин, хотя у нее тоже бывают очень похожие нотки паники в голосе. Это Дейзи, дочь Джулии. Она подбежала к нам и вцепилась в руку матери.
– Просто оставь мою дочь в покое, – напоследок шипит Джулия и отворачивается от меня так резко, что чуть не сбивает Дейзи с ног.
Отшатнувшись, девочка отпускает руку матери.