Однажды Дон Кихот спас мальчика от безжалостной порки, но когда он, довольный собой, удалился, хозяин выпорол мальчика с утроенной жестокостью, то есть рыцарь, будучи уверенным, что творит добро, умножил зло, и мальчик потом проклял его за это. Воистину, Дон Кихот был рыцарем Печального Образа. Можно уточнить: печального образа действий.
Но спасти жизнь человека, это ведь безусловное добро? Нет, это опять добро условное. Спасая жизнь человека, мы, может быть, продлеваем его страдания. Спасая жизнь злодея, мы, может быть, продлеваем страдания его жертв. Не говоря уже о том, что максимально длительное биологическое существование не для всех людей является высшей ценностью. Если христианин готов умереть за Христа, а его другу – гуманисту удалось уговорить его отречься, то друг будет считать, что сотворил самое большое доброе дело: спас человеческую жизнь. Но для христианина отречение от Христа – нечто куда более страшное, чем биологическая смерть, и с этой точки зрения друг – гуманист совершил величайшее зло. А если спасти жизнь самураю, отговорив его от ритуального самоубийства? Жизнь в позоре для самурая гораздо страшнее, чем смерть. Мы думаем, что спасли жизнь и совершили добро, но любой самурай скажет нам, что мы совершили зло.
Так что же такое добро? Как его определить? Может быть, добро это то, что человек хочет? Если нам предписано не делать другим того, что мы не хотим себе, тогда давайте делать другим то, чего мы себе хотим. Может быть, это и будет добро? Но разные люди хотят разного. У людей очень разные представления о том, от чего им будет хорошо.
Дайте сигарету человеку, который бросает курить, и вы увидите, как после первой же затяжки его лицо расплывается в блаженной улыбке. Ему явно было плохо, и явно стало хорошо. Но будет ли у вас уверенность, что вы совершили доброе дело?
Дать алкоголику опохмелиться, значит продлить его запой. А если не дать ему опохмелиться, он может умереть. Что есть добро, а что есть зло в данном случае? Если же вы будете ориентироваться на то, чего он хочет, добро предстанет во образе бутылки пива. Сомнительный образ.
Скажите иному мужику: «Все красавицы в мире – твои», и по его реакции вы не усомнитесь, что это для него самое большое в мире добро. Но добро ли это?
Для очень многих людей добро – это много денег. Но дайте человеку миллиард, и вы погубите его жизнь. А, может быть, и не погубите. Но у вас в любом случае будет повод задуматься: неограниченный доступ к материальным благам, это добро или нет?
В акунинском «Статском советнике» между Пожарским и Фандориным происходит интересный диалог: