Волшебного решения не существует. Нет никакого волшебства, которое будет «лучшим» во всех ситуациях. Способность инженера определить, что́ нужно сделать, и выбрать наилучшее сочетание инструментов куда важнее того, какие именно инструменты будут использованы[16].
Если в начале XXI века подобные цитаты выносятся на поля ведущих изданий по звукозаписи, то это свидетельствует о том, что ситуация зашла довольно-таки далеко.
Вообще-то мы давно похожи на сумасшедших, которые интенсивно и увлеченно расположились перед панелью и нажимают на тысячи кнопок, нажатие должно дать громадный и эффектный результат, он как-то не получается, тогда значит надо нажать еще больше кнопок и может быть других, или еще прямее связать кнопки с результатом[17], —
эта мысль Владимира Бибихина совсем не выглядит гротескной метафорой.
Далее. Законы рынка преобразовывают идею «господства» над миром в «распродажу» мира. Одним из замечаний, открывающих книгу Ньюэлла, является следующее:
Помните, что дилер фирмы «А» будет расхваливать ее оборудование до тех пор, пока он не перейдет на работу в фирму «В». После этого он с «честными» глазами будет вам рассказывать, что оборудование фирмы «В» намного лучше оборудования фирмы «А»[18].
В свою очередь, студии, которые вроде бы должны объединять усилия в направлении совершенствования звукоиндустрии как единой сферы и даже готовы декларировать это на уровне официальных заявлений, зачастую представляют собой разрозненные кланы, конкурирующие между собой.
Звук изымается из мира и помещается в пространство техники и маркетинга. Постоянное изучение оборудования оказывается логичным путем для того, кто собирается сделать карьеру в звукоиндустрии. Начинающие звукорежиссеры проводят множество часов за просмотром бессмысленных видеороликов, пытаясь запомнить, какие именно частоты добавил/убрал инженер, чтобы добиться нужного эффекта (словно в другой студии и с другими исполнителями эти методы волшебным образом преобразят любую фонограмму). По утверждению Ньюэлла, вопрос «Чего можно добиться?» давно вытеснен другим: «Надо знать, чего на этом оборудовании добиваются другие и к чему нужно стремиться»[19]. Именно поэтому методы алгоритмов начинают казаться в области звукозаписи все более эффективными.
Правда, алгоритм как операция, основанная на соотнесении причин и следствий, в принципе не имеет потенциала для принятия решений, не связанных с систематизацией данных. Исчисление и познание – отнюдь не синонимы, и даже так называемые большие данные – это всегда некая выборка, дающая лишь частичную картину мира. Можно сколько угодно продолжать рациональный анализ информации и систематизировать звуковые сигналы, но тем не менее в фонограмме всегда остается акустическая «про́клятая часть» – что-то выходящее за пределы ясной коммуникации и не поддающееся измерению и расчету. Дело не только в том, что не существует никаких «правильных» колонок и пультов, потому что наличие новейшего программного обеспечения и умение грамотно его использовать еще не гарантируют «хороший звук». Выбор технологии как желание полностью контролировать звук оказывается здесь крохотным подвидом посткартезианской модели господства над природой. Во многих традициях подобные методы исчисления мира продолжают считаться ограниченными и даже ошибочными. В философии индуизма понятие