– Мама, по-моему, лучше не стоит…
– Сделай что велят. – На маминой маске появилась первая трещинка. Мама тут же заклеила ее широкой улыбкой. – Прости, солнышко. Я немного разнервничалась. Минни, кроме вас с Сеффи мне никто на свете не поможет. В-ваш отец ни разу не заглянул проведать меня. И не позвонил. Даже не прислал открытку. – Снова улыбка, шире прежних. – Вот я и хочу отпраздновать. Сегодня первый день оставшейся мне жизни. Привези мне, что я прошу, хорошо, зайка?
– Хорошо, мама.
– Вот и умница. Я люблю тебя, Минерва.
– Да, мама.
– Вы мои лучшие девочки на свете. – Мама с улыбкой откинулась на подушку. А потом эта улыбка погасла и сменилась гримасой такой сокрушительной печали, что я не могла даже смотреть маме в лицо. – Вот небольшой житейский урок для двух лучших девочек на свете. Никогда не ошибайтесь, потому что вас потом никогда не простят. И никогда этого не забудут. Кто не делает никаких шагов, тот никогда не оступается.
– Мама, я тебя не понимаю, – нахмурилась Минерва.
– Однажды я совершила ошибку. – Мама прикрыла глаза, голос ее звучал глухо, словно издалека. – Я сделала то, чего делать не стоило. Но я была одинока. Вашего отца никогда не было дома, а я так устала быть одна. Однако он узнал. Так что, как видите, я совершила ошибку. И с тех пор непрерывно расплачиваюсь за нее.
– Мама, это не…
– Не будьте как я. – Мама открыла глаза и солнечно улыбнулась. – Будьте идеальными. Мои идеальные девочки. Я так вас люблю.
Я нагнулась и развязала шнурок, чтобы потом завязать его снова. На носок ботинка плюхнулась слеза. Но мама ничего не видела.
А значит, не считается.
– Я пошла. – Мама натянула куртку.
– Куда? – Папа встал из-за стола, где они с Джудом изучали какую-то карту.
– Пройдусь. – Входная дверь была уже открыта.
– Мэгги, ты еще долго будешь так себя вести? – спросил папа.
– Как? – спросила мама, повернувшись к нам спиной.
Мы с Джудом переглянулись. После похорон Линетт прошло больше трех месяцев, и изменился не только папа. Мама почти каждый вечер надолго уходила гулять, а возвращалась, когда я уже давно лежал в кровати и как бы спал. Настало и миновало Крестовство, которое в нашем доме прошло невесело. Начался новый год – и вот наше семейство оказалось словно в разных уголках планеты.
Папа раздраженно вздохнул.
– Мэгги, почему ты не хочешь разговаривать с нами? Со мной?
Мама обернулась, глаза ее сверкали.
– Может, хватит? – Она показала на длинную узкую карту, занимавшую весь стол.
– Нет.
– Тогда нам нечего друг другу сказать.
– Мэгги!..
Мама шагнула за дверь и захлопнула ее за собой.