Воспоминания старого капитана Императорской гвардии, 1776–1850 (Куанье) - страница 119

На первую страницу
гнал на нас врага. Заметив маршала, Император тотчас приказал всем кирасирам немедленно атаковать и прорвать вражеский центр. Их огромная масса одним целым прогрохотала перед нами, земля сотрясалась от копыт их коней. Они отбили у врага пятьдесят пушек вместе с впряженными в них лошадьми и взяли в плен множество вражеских солдат. Потом галопом к Императору примчался принц Богарне с известием, что мы победили. Тот обнял своего сына.[63]

Вечером четыре гренадера принесли полковника, командовавшего теми пятьюдесятью пушками, к которым Император послал своих «ворчунов». Этот храбрый офицер был ранен около одиннадцати часов. Его хотели отправить в тыл. «Нет, — возразил он, — я останусь здесь, тут мое место», и он продолжал командовать сидя.

Гвардия построилась в каре, и Император спал в его центре. Он собрал всех раненых и отправил их в Вену. На следующий день мы нашли место, куда упало 30 пушечных ядер — никогда раньше мы не видели такой битвы. Рано утром 23-го колонны отправились в путь. Понесшие большие потери австрийцы, отступили — на холме возле Ольмюца, где Император поставил свою великолепную палатку, они были вынуждены просить мира. Обе стороны прекратили огонь. Мы пошли в Шёнбрунн, и там состоялись мирные переговоры. Пока Император занимался этим вопросом, обе армии стояли напротив друг друга.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ВОЗВРАЩЕНИЕ ВО ФРАНЦИЮ. — ТОРЖЕСТВА ПО СЛУЧАЮ СВАДЬБЫ ИМПЕРАТОРА. — Я — СЕРЖАНТ-ИНСТРУКТОР, УПРАВЛЯЮЩИЙ, НАЧАЛЬНИК ОБОЗА И ПОЧТОВОЙ СЛУЖБЫ.

Так мы во второй раз покинули Шёнбрунн. Во время марша по территории Рейнской Конфедерации нам казалось, будто мы у себя на родине. Жители крупных городов Франции покидали свои дома, чтобы приветствовать нас. Нас встречали очень тепло. У ворот Парижа толпилось множество народу, и мы едва могли пройти, так было много желающих посмотреть на нас. Затем нас немедленно отправили на Елисейские поля, там нас ждали приготовленные парижанами холодные закуски. Времени было очень мало, нам пришлось есть и пить стоя, а потом сразу же отправиться в Курбевуа. Прекрасный Париж дал нам еще один легкий обед под галереями Плас-Рояль и комедию в Порт-Сен-Мартен. Возвышались триумфальные арки. Парижане снова радостно встречали нас. Жаль, но во время переклички очень многие не ответили. Каждый четвертый из нас остался на полях боя у Эсслинга и Ваграма. Но никто более меня не радовался, что вернулся в Париж с сержантскими шевронами, с правом носить саблю и трость, а летом — шелковые чулки. Однако я был очень огорчен тем, что мои голени были недостаточно мускулисты. Мне приходилось пользоваться накладными икрами, и это меня очень беспокоило.

Следующая страница