Затем вместе с командиром батальона подскакал красивый гренадер с начальником батальона, который приказал нам при полном параде принять мсье Томаса (или Томе) в качестве лейтенанта 96-й полубригады, и добавил: «Мы с товарищем спасли жизнь генерала Бонапарта. Когда он в первый раз вошел в здание, на него с кинжалами напали двое мужчин, и я со своим другом парировал их удары. Затем генерал вышел на улицу, а они кричали: „Вне закона!“ Тогда он вытащил саблю, приказал нам примкнуть штыки и крикнул: „Очистить зал!“ — и позвал своего брата. Затем все эти птиценогие[18] повыскакивали из окон, и мы овладели помещением». Он также сообщил нам, что Жозефина подарила ему кольцо, стоившее целых пятнадцать тысяч франков, и запретила ему продавать его, сказав, что теперь она будет следить за всеми его потребностями.
Весь наш прекрасный батальон был в конечном итоге включен в состав 96-й полубригады, состоящей из старых, опытных и очень строгих солдат и офицеров. Нашего полковника звали мсье Лепре. Он был парижанином, хорошим солдатом и любезным со своими офицерами. Нашего капитана звали Мерле, и он обладал всеми необходимыми солдату качествами. Строгий, справедливый, всегда присутствующий при распределении пайков и на ежедневных учениях. Очень требователен к дисциплине. Он присутствовал во время приемов пищи, он учил нас стрелять. Мы были заняты постоянно. Через три месяца наши роты могли провести показательные учения в присутствии Первого Консула.
Я достиг больших успехов в обращении с оружием. Я был очень подвижен, и обучали меня два очень опытных солдата. Осматривая меня, они прощупали и мои ременные сумки, поэтому они и занимались со мной. Я платил за их выпивку. С этими пьяницами можно было обращаться только таким образом. Однако у меня не было причин для недовольства, так как по истечении двух месяцев они подвергли меня суровому экзамену — они спровоцировали меня на конфликт, и надо сказать, без всякого повода. «Давай, — сказал мне этот храбрец, — возьми свою саблю, и я пролью немного твоей крови». — «Хорошо, посмотрим, мсье грубиян». — «Возьми секунданта». — «Но у меня его нет». Тогда мой наставник, который состоял в заговоре, сказал мне: «Хочешь, я буду твоим секундантом?» — «Конечно, Папаша Палбруа». — «Тогда отойдем, — сказал он, — шутки закончились!» Все вчетвером мы пошли. По тропинке мы прошли вглубь Люксембурга, где было два старых разрушенных здания, и они поставили меня между ними. Я сбросил плащ на землю и был совершенно готов. «Атакуй первым», — сказал я ему. «Не хочу», — ответил он. «Ладно, тогда берегитесь». И я так бросился на него, что он был совершенно ошеломлен. Мой учитель с саблей в руке бросился между нами. Я оттолкнул его. «Прочь с дороги, я убью его!» — «Ладно, ладно, полно тебе, пожмите друг другу руки и пойдем, выпьем бутылочку вина». — «А капля моей крови, разве он ее уже не хочет?» — «Это шутка была», — ответил мой наставник.