Воодушевленный своим успехом, Хаскомб вскоре решил захватить и ветвь религии основанную на поклонении предкам. Было сделано публичное заявление, в котором указывалось, насколько более удовлетворительным было бы, если бы можно было поклоняться не просто обугленным костям своих предков, но частицам их, все еще реально живущим и растущим. Поэтому все, кто хотел бы извлечь выгоду из предприятия Государственного департамента Бугалы, должны были привести своих старших родственников в лабораторию в определенные часы, и фрагменты были бы безболезненно извлечены для культивирования.
Это тоже оказалось очень привлекательным для среднестатистического гражданина. Иногда, правда, дедушки или престарелые матери приходили в состоянии негодования и протеста. Однако это не имело значения, поскольку, согласно закону, как только детям исполнялось двадцать пять лет, на них возлагалась не только обязанность поклоняться своим предкам, живым или мертвым, но и также был дан полный контроль над ними, чтобы все обряды могли быть должным образом выполнены для большей безопасности общего блага. Более того, предки вскоре обнаружили, что сама операция была пустяковой, и, более того, однажды выполненная, она давала желаемые результаты. Ибо их потомки предпочли сразу сосредоточиться на культуре которой они продолжали бы поклоняться после того, как старики ушли, и таким образом оставили своих родителей, бабушек и дедушек намного свободнее, чем раньше, от надоедливых ограничений, которые во все века окружали все официально святое.
Таким образом, почти у каждого очага в королевстве, вместо старомодных рядов красных банок, содержащих сожженные останки того или иного из предков семьи, новое поколение увидело растущую коллекцию семейных слайдов. Каждый из них должен был быть извлечен и благоговейно осмотрен в час молитвы. "Дедушка не растет в этом году", – возможно, услышали бы вы слова молодого чернокожего приверженца религии, отец семейства молился бы над кусочком ткани и если бы это не помогло, его забрали бы обратно на фабрику для омоложения. С другой стороны, какое ликование, когда в культурах пробудился ритм активности! Рост со стороны прабабушкиных тканей снова вызывал в памяти ее морщинистую старую улыбку и иногда казалось, что все одно конкретное поколение одновременно было охвачено импульсом роста, как будто объединяясь, чтобы благословить своих набожных потомков.
Чтобы справиться с возможностью вымирания культур, Хаскомб открыл центральное хранилище, где хранились дубликаты каждого штамма, и именно это хранилище тканей привлекло мое внимание в задней части лаборатории. Он заверил меня, что раньше такой коллекции никогда не существовало. Не некрополь, а гистополис, если можно так выразиться – не кладбище, а место вечного роста.