Папе я звонила из автомата в больничном коридоре. Когда в декабре меня официально утвердили наблюдателем, я послала факс своему главному врачу о том, что прохожу стажировку по кардиологии. Просила сохранить мне зарплату. Главный отказал. Папа пошел в горздрав, там разрешили. Получится ли взять отпуск за свой счет еще на два месаца? Опять отцу идти к главврачу. Получилось.
Жилье. Вальтерсы предлагали жить у них. У Ховарда объявилась знакомая, которая купила дом в Канаде, хочет уехать туда на несколько месяцев, а у себя на это время кого-нибудь поселить. Ковальчук обещал поспрашивать в еврейской общине. В двери моей комнаты по-прежнему торчит записка: «Не запирайте, пожалуйста, эту дверь».
Вернувшись из Нью-Йорка и убедившись, что ничего так и не пропало, я пошла и призналась в потере ключа. Мне дали дубликат.
– Когда будете выписываться, заплатите десять долларов за ключ.
Стоило столько мучиться.
– Прости, что лезу не в свое дело, – мы с Анджи, студенткой из Германии, обедаем в пятницу вечером, – ты собиралась пробыть месяц. Осталась на второй. Теперь ты хочешь быть здесь до марта. Ты нашла спонсора? Или как ты обходишься?
– Когда я приехала, у меня было три тысячи долларов. Тысяча ушла на весь процесс подачи заявлений и автобусные билеты. Тысяча сто пятьдесят – на третий экзамен. Папа переслал еще тысячу, её пока не трачу и по возможности не буду. Мало ли что. Удастся получить еще собеседование, или надо будет срочно ехать домой, или заболею – заплатить за лечение. На оставшуюся неполную тысячу я живу. Еще за комнату не платила.
Я начала экономить. В кафе заходила далеко не каждый день, покупать в магазине было дешевле. Иногда приглашали в гости. Ховард раз в неделю привозил пакет с апельсинами.
– Как ты думаешь, ты их съешь? – спрашивал он по десять раз.
– Да, Ховард, думаю, что съем. Как это мило с твоей стороны. Большое спасибо.
– Я хочу, чтобы ты была здорова и получала витамины. Ты их сможешь употребить?
– Конечно, конечно. Ты настоящий друг. И настоящий джентльмен.
– Я был так воспитан, – гордо говорит Ховард, – для чего же существуют друзья?
Немцы приглашали меня то в музей искусств, то просто в гости. Теперь они позвали меня кататься на горных лыжах. На лыжах я не стояла ни разу в жизни.
– Сколько это стоит?
– Не бери в голову, – Анджи приняла к сведению мой финансовый отчет, – я тебя приглашаю.
Снега не было. Какие проблемы? Поехали в другой штат, где снег был. Скользкий склон уходит из-под ног. Лыжи не слушаются. Никогда не думала, что они так скользят. Лучше всего, когда лежишь. Сколько удовольствия получили те, кто смотрел на меня с подъемника! Меня еще по ошибке привели не на тот склон. Зеленый – для начинающих. Голубой – для опытных. Черный – для отчаянных. Меня поставили на голубой. Давай! Это не труднее, чем поступить в резидентуру. Я спустилась раз семь. Один раз даже не упала. Но от повторного приглашения отказалась. Медицинской страховки у меня нет.