Рисовал ещё явно неопытный, но, заметно, способный художник. Линии казались слегка дрожащими, зато краски были подобраны со вкусом, и общая идея отчаяния перед конечностью бытия хорошо считывалась и головой, и душой.
Алёна искала взгляд Игоря, но он изучал изображение внимательно.
– Нашла уже... – кашлянув, спросил мужчина, – с кем помирать?
Осторожные глаза смотрели мимо, украдкой.
– Говоришь, как старик, – она усмехнулась, а у самой нервы внутри перевязывались тугими узлами. – Я пока ищу, с кем жить.
– И как успехи? Много кандидатов?
Иван на заднем фоне копошился, рыскал по карманам. Алёна глянула на него быстро и увела взгляд в тоннельную темень.
– Есть один, – для себя она решила, что врёт, хотя сердце подсказывало – это правда.
Игорь прищурился. Губы завились в ухмылку.
– Неужели нашлось совершенство? Думал, таких людей не существует.
– Кто ищет, тот всегда найдёт, – мгновенно ощетинилась девушка.
– А кто не ищет, тот никогда не потеряет, – заключил он и опустил голову.
Что-то внутри неё взвыло. Она зажмурилась, чтобы утихомирить боль, а вой не прошёл. Алёна отчётливо его слышала. Издалека звук немного рассеивался, но доносился громким. Мужчины обменялись испуганными взглядами. Игорь крепче сжал её запястье.
– Ты говорил, здесь редко, кто гуляет? – обратился он к Ивану.
Тот сглотнул.
– Бомжи… наверное.
Алёна сразу представила жуткую картину, как одичалый и обезумевший от голода и одиночества бездомный кидается на них, как собака, и рвёт на куски. Мозг даже запах дикаря почувствовал и остроту сточенных сырым крысиным мясом зубов. Мурашки неприятно защипали спину. Она схватила второй рукой запястье Игоря.
– Может, обратно пойдём? – проскулила девушка.
Мужчина обернулся и напоролся на тревогу в серых глазах.
– Вдруг кому-то нужна помощь, – уверенно заявил Игорь.
Иван завертел головой.
– Как бы она нам самим не понадобилась.
– Надо проверить.
Алёна с гидом переглянулись, оба сразу согласились, что спорить бесполезно, знали Игоря.
– Держись за мной.
Мужчина подвинул её за плечо, чтобы полностью скрыть за широкой спиной, а сам осматривал землю и цеплялся взглядом за каждую штуковину, которая могла стать оружием. Перепробовал много булыжников и палок, наконец, остановился на отрезке чугунной решётки со рваными краями. Алёна одобрила выбор. Иван тоже вооружился куском арматуры.
Темнота в тоннеле сгущалась и напирала со всех сторон, словно воздух уплотнялся, набиваясь страхом. Протяжный вой, противный, скрипучий, ударялся о круглые стены и царапал неспокойную душу. Пахло сыростью и одиночеством.