- Папочка, а можно сегодня тетя Даша пойдет гулять в лес с Джилли и с нами? – бросается девочка к Максу, тот ее ловит, поднимает на руки и прижимает к своей груди, глядя на меня так, что хочется провалиться сквозь идеальный асфальт. Понятно, какой будет ответ.
- Нет, Дарьяш, у тети есть свои дела. В другой раз, котенок, хорошо?
Дарьяша вырывается из объятий и топает ножкой, ее не устраивает такой ответ, она снова пытается уговорить Максима, но тот непреклонен, прощается со мной и велит попрощаться дочке, но та убегает, крикнув:
- Ты злой! Ты плохой!
Я порываюсь кинуться вслед ребенку, успокоить, сказав, что и правда, дел у меня полно, что погуляем в другой раз, но Нечаев хватает меня за рукав, останавливая. Мне неприятно, что нечаянно стала причиной раздора между дочерью и ее отцом.
- Постой, Даша… я не знаю, что делать, - мужчина так смотрит на меня, что понимаю, случилось что-то непоправимое. – Джилли больше нет, сегодня ночью снова приступ и все, конец. Я даже ветврача вызвать не успел в этот раз.
Закрываю рот ладонью, понимая, в какую ситуацию попал бывший муж. Дарьяша будет спрашивать, искать старую лабрадоршу, она росла с ней, любит эту собаку. Как объяснить пятилетнему ребенку, что любимого питомца больше нет?
- Ох, Макс… - подхожу ближе и кладу руку на плечо Нечаева, боясь, что сбросит. Но тот только опускает голову и стоит.
- Что ей сказать? Правду? Джилли была такой старой уже, я знал, что скоро это случится. Зачем я взял ее из того питомника? Я такой дурак…
Оглядываюсь на иномарку Розы, которая уже знаки делает, собираясь уезжать. Может, это мой шанс остаться сейчас, рассказать дочке о трагедии, помочь ей пережить несчастье, но мне так страшно, что решаю сбежать сегодня. Я придумаю что-нибудь. Дома.
- Знаешь, что? – встряхиваю за плечо Макса, чтобы посмотрел на меня. – Пока скажи, что Джилли заболела, и ты отвез ее в ветклинику. А потом придумаем, как быть.
- Сказать неправду?
- Не, вывали на ребенка все правду жизни. Очнись Макс, ты не знаешь, как рассказать ей обо мне, а тут смерть любимой собаки. Можно придумать, как смягчить жестокую правду. Скажи, что Джилли сильно заболела, и ее лечат.
- Но ведь не вылечат уже, все равно придется…
- Может и не придется, ведь пройдет время, дети быстро все забывают. Все, я поехала, звони, если что…
Если честно, то я испытала облегчение, когда уселась на переднее сиденье машины рядом с подругой, у которой в черных глазах так и светился вопрос. Проводила взглядом бывшего мужа, заметив, что он странно прихрамывает. Раньше он нормально ходил, с чего вдруг хромота?