9. Да и покойнаго государя императора высочайшая воля, при повелении распорядить снабжение народное на будущее время одною российскою солью, не могла клониться к тому, чтоб обратить вдруг целый край государства к крымской соли, содержимой на откупу, с общим и частным отягощением, без всякой для казны пользы…
Когда была высочайшая воля, чтоб воспретить ввоз иностранной соли, достать же её выгоднее для польских губерний неоткуда было, как из крымских озёр, и притом контракт высочайше конфирмован, то доказательно, что клонилась к тому высочайшая воля! Касательно же общаго и частнаго отягощения, то из самых кондиций видно, что при свободе добывать, возить и продавать соль вольным промышленникам, притеснения и монополии нет и быть не может, если только гражданские губернаторы сторого смотрят и при малейшем покушении к злоупотреблениям откупщика пресекать оныя будут. Польза же казны очевидна, что она не будет каждогодно употреблять на заготовление соли весьма знатных сумм, которых за прошлые и на нынешний год употреблено и употребить следует более 600.000 рублей. Сие по делам экспедиции о государственных доходах известно. Таковыя знатныя суммы можно обратить будет на другия государственныя надобности. Впрочем, если они поворотились и поворотятся по продаже соли паки в казну, то уже конечно, по накладу от перевозки и прочих издержек, без некотораго количества важных процентов.
10. А напротив с немалыми пожертвованиями, как то: за откуп крымских солей платил купец Перетц ежегодно по 280.000 рублей, когда польския губернии иностранною солью снабжались, а также откупная сумма, по заключённому Сенатом контракту, полагалась ещё на 8 лет, и при запрещении вовсе привоза в оныя губернии иностранной соли, на которую как в мнении г. сенатора Державина изъяснено, извлекается ежегодно до 200.000 рублей серебряною монетою.
Безспорно, что при распоряжении продовольствия крымскою солью польских губерний и при запрещении иностранной соли, а также и при продолжении Перетцом откупа крымских озёр может он получить весьма важный прибыток и несравненно более нежели по откупу в 799-м году учинённому. Но поелику ныне казна возит сама соль и терпит убыток, то что сим откупом она теряет? Разве умозрительныя только выгоды, которыя в самом деле и весьма важныя быть могут, ежели как выше изъяснено жители привыкнут к промыслу крымской соли. До того же времени, что прибыль на стороне иностранных. Но положим, что казна сим откупом подарила Перетцу в прибавочныя 6-ть лет миллион или более рублей (чему, кажется, статься не можно); но как для сего и ныне никаких мер не взято, то сие в теоретическом только разсчёте полагать можно, а не на самом деле. Касательно же предбудущаго времени, ежели операциею откупщика введётся в употребление крымская соль, то в продолжение нескольких лет, против потери в 6-ти годах, по тому же самому разсчёту казна выиграет несравненно более. Доказательно сие винным откупом. В первом его начале, сколько известно, состоял он только около 400.000 рублей; но с небольшим чрез тридцать лет возрос до 20.000.000 рублей. Таким – то образом, думаю я, и при всех заведениях, доходы приносящих, разсуждать долженствует: не будем ничего предпринимать. Ожидать ничего не можем; если при первом начале захочем многаго, то успех сомнителен.