Теперь все дни у саперов начинались вполне законным для воинского подразделения позвякиванием котелков. Василь вешал их на руку и шел за завтраком, а вернувшись, раскладывал пищу в тарелки. Но все это выглядело лишь пародией на то, как было «при фрау Гертруде». Посуда была не грязной, но и не чистой, чай не холодным, но и не горячим, пища — определенно грубее.
Грубей становились и шутки.
Полонский каждое утро начинал теперь громким криком:
— Васи-иль!
— Я тут! — отзывался Василь с кухни.
— Опять ты моими портянками посуду вытирал?
— Не-е, я рушником вытирал, — отвечал Василь, пока не понимал, что начштаба просто дурачится. А когда понял, стал отвечать так: — Не-е, свои маю.
— Они же у тебя грязные! — продолжал Полонский.
— Так то от посуды, — отвечал Василь.
Так вот и шло…
Однажды вечером комбата вместе с его помощниками пригласили в штаб дивизии. Приехал член Военного совета и, не желая терять времени, попросил вызвать к нему на беседу тех офицеров, какие поближе. Дивизионное начальство вызвало саперов.
Первым пошел, как и полагается, командир. Генерал в это время еще просматривал личное дело Теленкова, а стоявший у стола начальник отдела кадров дивизии давал пояснения… Комбат смутился.
— Разрешите войти, товарищ генерал… или подождать? — спросил он, не переступая порога.
— Входите, входите…
Генерал Укройкин был невысокого роста, с круглым простоватым лицом и маленькими от постоянного прищура глазами. Говорили, что он близорук, но почему-то не хочет носить очков. Стесняется, что ли…
— Итак, майор Телёнков…
— Майор Теленко́в, товарищ генерал, — уточнил комбат.
— Простите, майор Теленков… Какие же у вас планы на будущее? Что собираетесь делать дальше, где работать?
— Там, где будет приказано, товарищ генерал!
Генерал посмотрел на майора с некоторым удивлением. Направляясь в дивизию, он готовился к тому, что все будут у него проситься домой, на гражданку, или, как теперь стали говорить, — «в народное хозяйство», а тут первый же офицер заявляет по-военному: как будет приказано!
— Вы это искренне говорите, товарищ Теленков?
— Так точно, товарищ член Военного совета!
Генерал склонился тогда к лежавшему перед ним личному делу майора, как бы отыскивая в нем подтверждения искренности или неискренности комбата. И что-то нашел.