Филип, задыхаясь, прислонился к стене.
Сердце пробовало открепиться от незримых ниточек, соединяющих его с телом, и упорхнуть на волю.
– Раз, два, три, – считал он, – четыре, пять, шесть.
За спиной Камила улыбнулась во сне и потерлась носом о наволочку.
6.4
Бабушка Догма снова заняла свой пост. Невидящими глазами таращилась в небо.
Украинская улица внешне не пострадала от ракшасов, а грузная старуха возле поликлиники усиливала обманчивое впечатление. Что заставило ее прийти сюда, притопать из супермаркета? Память о любимой лавочке?
Корней припарковал внедорожник у дома. Лампочка бензобака мигала, но мародерствующая Камила предусмотрительно запаслась топливом. В багажнике плескалась соляркой канистра. Он хлопнул дверцами.
Бабушка Догма зашевелилась, принюхалась.
– Не вставайте! – Корней поднял руку, чтобы свет озарил слепые глаза старухи. Бабушка Догма завалилась на спинку лавки, приняла свою обычную позу для сна. Забормотала.
Он напряг слух и разобрал в мычании спящего человека:
– Ночью… кормит птенцов… слабеет…
Словно заблудившиеся в лабиринте души взывали к нему с просьбой о помощи или мести.
Корней отворил подъездную дверь.
Дядя Женя уполз с площадки – багровые потеки вывели на задний двор. Сосед скорчился под мусорным контейнером. И мертвый он продолжал сжимать нож и таращиться в небо. Смерть наступила от потери крови – асфальт был выкрашен красно-коричневым. Утешало лишь то, что дядя Женя не осознал момент перехода.
– Я же мог вас спасти, – сказал Корней, – соорудить шину, перебинтовать.
«Тогда, – напомнил голос разума, – погибла бы Оксана».
Замкнутый круг.
Корней попытался закрыть соседу глаза, но плоть окоченела, веки не поддались.
Так и остался дядя Женя изучать в посмертном состоянии облака.
Хотелось лечь рядом и рыдать, но в клокочущем свете Корней отыскал силы, чтобы добраться до этажа.
В коридоре зажглась и с хлопком перегорела лампочка. Он покинул квартиру позавчера, но, казалось, прошла целая вечность. Недоеденные орехи ждали на столе. В холодильнике скис борщ. Корней очистил от обертки шоколадный батончик, надкусил.
Горящие люди падали с моста на паром и ползли, пачкая сажей и ошметками горелой кожи палубу.
Корней едва успел добежать до унитаза. Его вырвало нугой, орехами и желудочным соком.
Слезы капали на ободок.
Он включил душ и долго намыливался под струями.
В семнадцать лет он написал рассказ, победивший на областном конкурсе. Сочинил под впечатлениями от первой любви и от сборника Ричарда Матесона. Называлась новелла «Временно исполняющий обязанности». Важный бородатый прозаик вручил лауреату статуэтку, крылатую Нику (отчим сломал ее, когда искал заначку в книжном шкафу).