«Что ты делаешь? — казалось, говорили эти глаза. — В этот час твоё место — не здесь.»
И правда — у людей есть свои обиталища среди скал, из которых они строят дома. Человек — враг диких и свободных зверей, для которых он являет собой неволю.
Суровые стены замка моих предков звали меня обратно к моему месту.
Когда я снова проходила мимо балкона, простиравшегося над маленьким двориком, полным павлинов и гусей, моя семья уже собралась вместе для трапезы; но такова в нашем доме была свобода, дарованная завершившей своё обучение юной девушке, что никто не потревожился, увидев меня безмолвно проползающей через низкое окно, находившееся точно напротив железной лестницы. Я уже говорила, что это был северный угол замка. Не забывайте это, ибо в том есть своя важность: у севера есть своя особая магия.
Комната, в которую я вошла, была своего рода бальным залом. У стен стояли в ряд белые и золотистые стулья, и огромный рояль занимал весь южный угол.
Не было ни ковра, ни какой-либо ткани на окнах.
Из этого зала много дверей выходило в коридор, что вёл к лестнице на этаж со спальнями. Моя спальня находилась точно над залом и имела шесть окон: три к северо-востоку и три к северо-западу. На окнах были длинные тёмно-синие занавески из вышитого полотна с Украины.
Мебель была очень простой — довольно узкая кровать во внутреннем углу, крепкий комод с выдвижными ящиками, несколько стульев, маленький турецкий диван и письменный стол — проще говоря, только то, что нужно человеку, которому по большей части нечего делать.
В восточном углу, согласно православным обычаям, стояли священные иконы на традиционном треугольном столике-комоде.
Я подошла прямо к иконам и преклонила колени для молитвы.
Что такое молитва для души, привыкшей к обрядам Восточной Церкви?
Я обязательно должна сказать это явно, ибо читающие это наверняка будут католиками или, как минимум, людьми, воспитанными в католическом духе. Для них, этих предполагаемых читателей, молитва означает повиновение закону Церкви, в которой только верхушка её знает, какой цели она служит. Молитва для среднего католика — исполнение долга, чтобы взамен получить защиту или благодать от Небес.
Это не начало прямого общения с Божественностью, как у православных, воистину испивающих её суть. Это не тот акт мольбы без испрашивания, что возносит наши души и даёт нам духовный подъём без нужды даже произносить или обдумывать слова.
Наша молитва и название имеет иное. Слово «молитва», которое мы используем, означает «воздействие», и мы переживаем её как установление состояния святости, в котором, отрешившись от мирских забот, мы привлекаем к себе силу Небес.