Закончив точить, дядька Ферапонт сунул камень в кожаный мешочек на поясе и спросил ведмедоида:
– Понял?
– Тот кивнул тяжёлой башкой, стрельнул в мою сторону взглядом раскосых глазок и протянул лапу к косе.
– Если опять воткнёшь в землю, уши оторву, – пообещал ему дядька Ферапонт.
Ведмедоид снова кивнул, с довольным ворчанием сгрёб косу и начал махать ею с такой энергией, будто не травку косил, а головы корнезмеям отсекал.
Дядька Ферапонт полюбовался на работника и поманил меня. Я подлетела ближе, но опускаться на землю не спешила. Нрав ведмедоидов весьма скверен, раздражаются они по самому ничтожному поводу, а в бешенстве кровожадны и неудержимы.
– Не бойся, племяшка, Херг парень смирный. Да и дружим мы. Лет пятнадцать уже.
– Отец тоже так думал. Пока ему дружок-ведмежок ногу не отгрыз.
– Батя твой сам был виноват, – строго сказал дядька Ферапонт.
– Да теперь-то какая разница, – сказала я и сложила крылышки.
Упасть не успела, дядя подхватил меня на руки, закружил, хохоча. Я чмокнула его в нос. Наконец он поставил меня на ноги и спросил:
– С чем пожаловала? Вижу ведь, что не просто так.
– До чего ж ты у нас проницательный. – Я подмигнула. – Ты, когда на Гелладе-три воевал, не только в пластунах состоял, но и в похоронной команде, правильно?
– Было дело.
– Значит, с останками возиться приходилось.
– Ну, а как без этого.
– То есть трупным запахом и видом гниющей плоти тебя не смутить.
– А вот тут ошибаешься.
– Не поняла? – удивилась я.
– Наша похоронная команда могилы не копала и тела в них не таскала. Принцип другой был. Места сражений засевались грибными спорами. Открытые пространства с воздуха, закрытые – из распылителей. За пару суток грибница полностью пожирает мягкие ткани трупов, а твёрдые размягчает. Остаются такие, знаешь, кочки вроде моховых. Потом на них выпускают муравьёв. Муравьи поедают грибы и всё остальное. Затем под воздействием феромонов маршируют к передвижным ферментаторам, где их перерабатывают на удобрения. Ну, и ещё на кое-то, о чём тебе знать не нужно. Всё.
– По-моему, это ещё отвратительней, чем мертвецы, – сказала я, поморщившись.
– А много ты мертвецов-то видала, Виолочка?
Возразить было нечего.
– Ну да ладно, – сказал дядька Ферапонт. – Ты, собственно, по какому вопросу прибыла?
– Отец попросил, чтоб я нашла того, кто согласиться быть золотарём.
– То есть гов?..
– Да-да.
– Позволь-ка спросить, где он отыскал то, что золотарь убирать будет?
– Сама в недоумении. Весь день голову ломаю. Неоткуда же взяться!
– Выходит, плохо ты своего папку знаешь.
Мне надоело это жонглирование словами, и я спросила напрямик: