- Ладно тебе, - примирительно сказала Лена, задыхаясь от нежности.
- Нет, не ладно. Я думал, ты - леди. А ты - продавщица.
- Леди тоже бывают бляди, - сказала Лена.
Она уткнулась в его плечо. Потом угнездила свое лицо в сгибе между шеей и подбородком. Даже в темноте он был красив.
- Ты еще не знаешь меня, а уже не уважаешь. Априори.
Она не слушала его слова. Только интонации. Они были четкие. Горькие. Он в самом деле был расстроен.
Огорчен. Он хотел выяснить отношения.
- Это потому, что ты меня не любишь, - заключил Елисеев. - Ты просто об меня греешься. Не знаю, почему ты выбрала именно меня? За что мне такая честь и такой подарок?
- По-моему, это ты выбрал меня. Это твоя идея.
- Я давно тебя выбрал. Я еще год назад тебя выбрал.
Я ждал случая.
Лена вспомнила, что действительно год назад они с Андреем были на дне рождения у Коноваловых. Андрей тогда уже похудел, но еще не слег. Они еще ходили в гости. И к ним ходили гости. Тогда, у Коноваловых, Елисеев нависал над ней с рюмкой. Что-то говорил. Интересничал. Но у нее были мозги не тем заняты.
- Перестань, - сказала она. - Все не так плохо.
Бабник, пьяница и пошляк - это тоже может нравиться.
Любят и с этим.
- Ты меня любишь? - спросил Елисеев и замер в темноте.
Захотелось сказать: "Нет, я не люблю тебя".
- Не знаю.
- Что значит: не знаю. Да или нет?
- Скорее да.
- Что "да"?
- Люблю.
Это было ужасно. Мистические слова, шифр судьбы, были произнесены всуе. Просто так. На воздух. Но слово вылетело и материализовалось. Она любила. Любила его ноги, руки, запах, лицо, интуицию. Ту самую интуицию, которая вела его и в работе, и по тайным тропкам распущенности.
Он заплакал. Его начало трясти.
- Я погибаю, - он прятал лицо в ее плече. - Скажи, ты меня спасешь? Ты спасешь меня?
- Нет, - сказала Лена. - Я тебя окончательно прикончу.
Ему это понравилось. Он перестал плакать Поднял голову. Тихо улыбнулся, как оскалился. Она осторожно поцеловала его зубы - чистые и влажные.
- Родная моя, - проговорил он. - Милая моя. Как я тебя обожаю. Ты единственный человек, который мне сейчас нужен в этой трижды проклятой жизни. Я брошу всех и буду любить тебя одну.
- Я хотела бы быть молодой для тебя.
- Зачем?
- Чтобы только я.
- Ты самая молодая для меня.
Он обнял ее.
Впереди расстилалась ночь любви.
Лена задыхалась от некоторых его идей. Но с радостной решимостью шла навстречу. Они были равновеликими партнерами, как Паганини и его скрипка. Как летчик-ас и его самолет. Одно невозможно без другого.
Под утро заснули. Спали мало, но странным образом выспались и чувствовали себя замечательно. И весь день в теле стояла звенящая легкость.