Девочки закрыли ладошками рты и беззвучно рыдали, обнимая своих подруг. Они будто прощались друг с другом. А я… Близких приятелей в классе у меня не было, а те, с кем я раньше дружила, ушли после девятого. Поэтому я просто смотрела на октограмму, думая что же делать…
Подождите-ка… Это же… Это то, о чем я думаю? Если это оно, то мы спасены! Фейфер принесет нас в жертву энергетическому источнику! А если это так, то…
– Кто хочет быть первым? – явно глумясь над нами, спросил наш мучитель.
– Я! – бодро подняла руку я, весело улыбаясь. Этот урод пришел в замешательство, внимательно осмотрел меня с ног до головы и хмыкнул.
– Строишь из себя храбрую? – он сощурил янтарные глаза, наблюдая за мной.
– Да! Я все равно умру, а так хоть немного побуду храброй перед смертью! Мне терять нечего! – не снимая с лица фальшивой улыбки, я подошла ближе, рассматривая огромный рисунок на полу, что тускло светился красным. – Вы здесь символ не дорисовали, – я указала мыском туфли на закорючку, в которой не хватало жирной точки сверху.
– Отойди, – тихо чертыхнувшись, скомандовал фейфер, недовольно дорисовывая точку, осознав, что я оказалась права.
После этого печать засияла намного ярче, входя в полную силу. Пугая нас всех ещё больше…
Коленки задрожали. Все же, моя псевдоуверенность, граничащая с дерзостью, была лишь тонкой защитой. И на этой защите расползались трещины.
Гад в маске полоснул себя по ладони ножом, вливая свою кровь в октограмму и начал зловеще шептать заклинание.
– Ненормальная, – тихо сплюнул кто-то позади меня.
– На чьей она стороне?
– Сумасшедшая!
– Она всегда была такой…
– ЗАТКНИТЕСЬ! – удивительно, но в этот момент я была благодарна фейферу. Одноклассники уже достали. Я их спасаю, а они! – Ложись сюда, – мужчина указал на середину круга, откуда шел черный дым.
Я с гордой осанкой, аки какая-нибудь королева, прошествовала к вратам смерти. Легла, чувствуя могильный холод, что мурашками пробежался по спине и, вскинув руку, сказала на прощание:
– Аривидерчи, 11 "В"! – закрыла глаза, а фейфер снова начал читать непонятные слова.
Твердый пол стал мягким, проваливаясь подо мной, как гнилая земля. Неприятный шелест и хлюпанье слышались все отчетливее, пока не перешли в отвратительный, оглушающий гул. Темное месиво, напоминающее кисель, поглотило меня с головой, а скрюченные конечности касались моего тела, будто пробуя лакомство на вкус.
Тени.
Я чувствовала, как страх и паника овладевают мной, но пути назад нет. Мама… Папа… Если он не придет, мы снова будем вместе… Но он придет! Я знаю это!