Вдалеке послышалась сирена и Антон, ведомый опасностью быть разоблаченным решил оставить Влада одного.
— Ты меня никогда не видел. И еще — увижу тебя еще хоть раз — съем. Понял? — отрезал Антон и спустился в подвал не дожидаясь ответа.
Внутри его ожидал до чертиков взволнованный Валя. Он хотя и старался сделать вид, что его совершенно ничего не заботит в этой жизни, все же не мог усмирить свою покачивающуюся на стуле ногу и бешеные глаза, выискивающие хотя бы малейшие движения около двери. Антон заметил взволнованные телодвижения Вали и по его душе разлилось тепло.
— Так ты и не позавтракал я смотрю. — начал Валя максимально холодно и сухо.
— Нет. Не смог.
— Ну и надо было тогда начинать? "На улице дождь". "Все равно!". Тьфу. — раздраженно пожаловался Валя и отвернулся в монитор.
— Там были дети! Что ты мне прикажешь сделать? — закричал Антон.
Валя старался равнодушно смотреть в монитор компьютера, но после того как он узнал, что сегодня в этом самом доме могла оборваться жизнь семерых детей, все его равнодушие испарилось. Как будто током его ударило осознание того, что убийство человека отнюдь не равноценно убийству хомячка, или какого еще мелкого грызуна. Убить человека — значит убить того, кем ты являлся еще пару лет назад, а это считай, что убить себя самого. Значит взять на себя вину за то, что планы и мечты этого человека никогда не станут явью. Значит сорвать плотину и пустить нескончаемые слезы матерей в мир. Убийство ребенка было самым страшным преступлением в глазах Вали, хоть он и не подозревал об этом до тех пор, пока сам умер. К счастью для него с тех пор он старался никогда не задумываться о ценности тех жизней, которые он отнял у бессчетного числа людей, но этот случай заставил этот вопрос лавиной нахлынуть на его разум.
Валя повернулся к Антону стараясь смотреть ему в глаза, но у него этого не выходило — глаза не поднимались выше уровня пола. Горький колючий ком стоял в горле у Вали, когда он пытался сказать хоть что-нибудь, чтобы не утонуть в пучине ненависти и отвращения к себе и к роду своему. Несколько раз он пытался заговорить, но лишь приоткрывал рот и снова замолкал. Пока наконец, когда Антон уже собирался уходить к Алисе, не смог из себя выдавить:
— Ты все правильно сделал Антон. Ты молодец.
— Спасибо.
— Но все же ты нарушил правила. Тебя видели! Ты ведь понимаешь, чем это грозит? Смертью!
— Валя, это же дети! Кто им поверит? Подумаешь, насмотрелись ужастиков. Не выдавай меня, прошу.
— За что ты так со мной, а? У меня ведь будет проблем не меньше чем у тебя, если об этом узнают. Честно скажу — ты мне не нравишься. Если бы я мог спать, то я не мог бы уснуть. Из-за тебя! Ну ладно уж. Только из-за безграничной моей любви к детям ты остаешься жив. В этот раз.