«Время Китая еще придет. Наука быстро развивается в странах, где вкладываются в создание собственного вооружения, и Китай уже встал на этот путь», – полагает Сеппяля.
Шон Рейн уверенно отвергает расхожее утверждение о том, что китайцы якобы не способны к творчеству в силу культурных особенностей. По его словам, в быту это необычайно творческие люди. Достаточно взглянуть, по каким траекториям носятся мопеды в китайских пробках: они очень изобретательно лавируют по «встречке», тротуарам и обочинам. Китайцы мастерски умеют обходить правила и распоряжения властей. В Китае полно самоучек-художников и доморощенных конструкторов, способных сделать мопед даже из табуретки. В конце концов, из уроков истории все мы помним, что еще давным-давно в Китае придумали кучу вещей – от пороха и бумаги до книгопечатания и компаса.
Система образования в Китае не способствует полету творческой мысли. Упор в ней сделан на зубрежку, практически вся учеба состоит из череды контрольных и экзаменов. В китайских школах к учителям следует относиться с почтением, а отвечать – точь-в-точь как написано в книге. Школа убивает в детях любую творческую искру. Шанхайские школьники наравне с финскими хорошо справляются с международными тестами PISA, однако уровень образования в остальном Китае существенно ниже. Шанхай – богатейший город страны, там живут одни из самых образованных и успешных людей Китая. Для них образование – один из главных приоритетов. В этом плане особенно заметна разница между деревней и городом: если в деревенских школах только 10 % детей идут в старшие классы, то в городах – 70 %.
Признаком креативности китайцев часто считают рост числа выпускников вузов. В наши дни там ежегодно выпускается порядка 8 миллионов молодых специалистов. Это действительно высокий показатель, но об уровне образования он не говорит ничего. Живущий в США китайский профессор Чжао Юн утверждает, что лишь 10 % китайских бакалавров соответствуют требованиям западных компаний при приеме на работу. Одна из проблем заключается как раз в отсутствии творческой мысли. Шон Рейн, в свою очередь, считает, что ситуация понемногу выправляется, поскольку множество китайцев обучается в зарубежных вузах, где им прививают более раскрепощенное мышление.
Один финский бизнесмен, нанимавший персонал в Китае, рассказал мне, что собеседования проходили с трудом: соискатели не могли или не решались описать свои действия в гипотетической ситуации, они просто перечисляли свои обязанности на предыдущем месте работы. Другой высший руководитель поведал, как методом проб и ошибок научился проводить совещания с китайцами. Когда он высказывал свою идею и просил подчиненных ее прокомментировать, те лишь поддакивали и кивали, не осмеливаясь высказать собственные предложения. В Китае начальник по-прежнему всегда прав, и работники относятся к нему с подобострастием. Только когда финн додумался спрашивать подчиненных об их идеях, не раскрывая своих замыслов, те осмелились открыть рот.