Несколько минут Лиза прорыдала в сердце Андрея, пока он гладил ей по голове. Потом, когда совсем не осталось сил на рыдания, он взял её на руки, закрыл дверь, прошёл в Лизину комнату и положил её на кровать. Тихо сказал: «Полежи», – и ушёл на кухню, заварив её любимый чёрный чай с мёдом, который, как заметил Андрей, всегда успокаивал Лизу. Порывшись в корзиночке с лекарствами (тихо, стараясь не шуметь), он нашёл успокоительное и, размолотив таблетку в порошок – только бы она не зашла! – добавил его в чай. Когда Андрей с кружкой в руках вернулся в комнату, Лиза уже забилась в уголок кровати, накинув на себя плед, съёжившись, подтянув к себе ножки и дрожа всем телом. Не от холода, нет. Она дрожала от страха. И считала, что, укутавшись в плед, сможет избавиться от него.
Андрей опустился рядом с ней на кровать, проигнорировав слабую вспышку боли в бедре, и протянул кружку с горячим чаем. Дрожащие руки приняли её. Розовые, изуродованные губы приняли её. И вновь посмотрев на раздутую маску, в которую превратилось лицо Лизы, Андрей притупил в себе ярость, с силой стиснув зубы.
– Теперь расскажи, как это произошло. С самого начала, ничего не утаивая.
Надо же! Ремарк подействовал.
Лиза сделала несколько маленьких глоточков, поблагодарила Андрея и, пробыв минуту в тишине, тихо-претихо спросила:
– Я не знаю, надо ли тебе это говорить, я не хочу тебя впутывать, потому что это моя жизнь и…
– Ты пишешь книгу, чтобы отучить людей от равнодуший. Ты пишешь книгу, чтобы научить людей приходить на помощь друг к другу. И ты меня просишь остаться равнодушным? Не «впутываться»? Ты же хочешь научить людей совсем другому.
Она посмотрела на него одним-единственным глазом, после чего опустила голову и опила чая.
– Ладно, – голос тихий, почти шёпот. – Он ударил меня вчера. После… ну, у него было плохое настроение, потому что его уволили с работы. Сокращение грёбанных кадров – так он сказал. – Из тонкого чёрного полумесяца вытекла слезинка. Еле слышный всхлип. – Папа… Он очень тосковал по маме после того, как её убили. Сейчас он не пьёт, но после похорон пил постоянно и… как-то раз… ну, ему было очень плохо, он сидел в гостиной, а потом подозвал меня и…
Лиза глубоко вдохнула. Несколько секунд молчала, позволяя дрожащему голосу набраться сил. Допила чай. Отдала кружку Андрею, которую он тут же поставил на стол.
– Он подозвал меня и сказал: «Лиза, ты очень умная девочка, начитанная и сообразительная. Я мужчина, и мне плохо. Ты должна знать, как снять с мужчины горе. Помоги мне, доченька». И я… я…