– Ну могу только сказать, что ваш внук так просто не сдался. У всех пятерых примерно та же картина, – сказал милиционер. – Может, все-таки напишешь заявление? – предложил он, но Костя помотал головой и тут же поморщился от отголосков боли.
– Хотите, чтобы в следующий раз они меня на трезвую голову подкараулили и уже довели дело до конца? – Костя попытался усмехнуться относительно здоровой частью лица, но все равно получилась гримаса боли. – Я не трус, конечно, но и не дурак. Разбирайтесь сами со своими раздолбаями.
– Жень, а кто там был-то? – как будто из любопытства спросил участкового дед Митя, но Костя заметил, как сжались его кулаки, и отреагировал раньше сержанта.
– Не надо, дед! Еще не хватало, чтобы ты за меня ходил с кем-то разбираться и морды бить. На танцы я в любом случае больше не собираюсь, – озвучил он свое решение.
– Ну зачем морды бить, можно с топором сходить, – пожал плечами дед, а участковый подавился чаем.
– Дмитрий Петрович, это самосуд. Мы разберемся, не надо горячиться, – пообещал он. – Ладно, пойду я, протоколы сами себя не напишут. Всего хорошего, – он поднялся, забрал фуражку и пошел к себе.
Костя затушил окурок в жестяной банке, сел на его место за столом и налил себе чаю.
– Давай я тебе яичко всмятку сварю, все попроще есть будет. Или может каши? – предложила баба Люба, сочувственно глядя на его разбитый рот.
– Не грусти, Костя, во-первых, шрамы украшают мужчину, во-вторых, ты навешал люлей, а значит, теперь тебя зауважают. И, в-третьих, от баб теперь отбоя не будет, это я тебе гарантирую, – сказал дед.
И, черт возьми, он как в воду глядел. Не успел Костя расправиться с поздним завтраком, как к ним в гости нагрянула сначала Лена, потом Света, а следом и остальные. Каждая хотела справиться о здоровье Кости, и тащила что-то съестное в гостинец пострадавшему в драке. На третьем визите Костя сломался и сбежал на задний двор – колоть дрова, чтобы хоть как-то унять раздражение и злость.
– Вообще, девки-то у нас неплохие, – спустя полчаса к нему пришел дед, закурил и стал собирать чурбачки в поленницу.
– Да хоть трижды хорошие, дед, – Костя раздраженным жестом откинул со лба мокрую от пота челку. – Я из Москвы свалил, чтобы в деревне побыть в тишине и покое, а тут… – он дернул плечом и снова замахал топором, накидывая новый уровень боли на плечи, и без того нывшие после вчерашнего окучивания и драки.
– В тишине и покое, говоришь? Это тебе на рыбалку надо, милый мой, – озвучил идею дед Митя, разогнувшись с очередной партией полешек. – Я тебе местечко подскажу, про него даже наши не все знают.