Посмотрев на меддокументы, Стеценко порадовал меня заявлением, что тут работы не на один день. «Интересно, — подумала я, — это действительно так, или он просто ищет способ продлить наше общение?» Как бы там ни было, эти карточки меня серьезно интересуют. Я составила себе список фамилий, которые встречались в этих документах, попросила Стеценко посмотреть карточки получше, заверив, что завтра я заеду за результатом, и уехала в прокуратуру. Мне нужно было подумать.
Появился Кораблев с сообщением о том, что Вострякову вызвать не удалось.
— Я звонил, — докладывал он, — к телефону никто не подходит. Съездил в адрес, дверь не открывают. Поспрашивал соседей, последний раз видели ее позавчера. Надо дверь ломать.
— Зачем же сразу дверь ломать? Думаешь, что-то случилось?
— Конечно, — безапелляционно заявил Кораблев. — Она важная свидетельница, самое время ее убрать. Вы же не удосужились ее вовремя допросить, дождались, пока жареный петух клюнет, а? Вот теперь берите доктора и в адрес, тело осматривать.
— Тьфу, Леня, что ты говоришь! Может, она погостить к родным уехала?
— Спорим?
— Не буду я с тобой спорить. Тяжело вздыхая, я села за машинку, отстучала постановление об обыске, чтобы иметь право взломать дверь, если что, и пошла к шефу за санкцией.
Шеф поставил подпись и печать и протянул мне постановление.
— Опять подстава? — Он смотрел на меня неласковым взглядом поверх очков.
— Конечно, — вздохнула я. — Пора привыкнуть.
— Ну-ну, — заметил он и углубился в разложенные перед ним бумаги.
«Никому я не нужна», — горько подумала я, возвращаясь к себе в кабинет.
— Сами поедете или мне доверите? — осведомился Кораблев, принимая постановление.
— Ты же мне труп предсказываешь. Придется самой ехать.
Вместе с понятыми и представителями жил-конторы, ахающими и охающими, мы долго и безуспешно звонили в дверь, а потом пришлось выпускать на первый план слесаря с набором инструментов. Полчаса он пилил дверь, я даже успела подумать, что подполковник ФСБ Кру-шенков справился бы с этим быстрее, но наконец замок пал. Вся наша орава двинулась было к дверям, но Кораблев властным жестом остановил всех, вытащил пистолет и прошел в квартиру. Мы, затаив дыхание, ждали результатов обхода. Наконец Леня вышел к народу с пистолетом в поднятой руке и сообщил, что в квартире пусто.
В квартире действительно было пусто. Порядок, как обычно пишут в протоколах, нарушен не был. На кухне не было грязной посуды, все было вымыто и убрано на свои места. Я заглянула в шкафы — недоставало кое-какой одежды.
Холодильник был пуст, там стояли только нераспакованные продукты длительного хранения.