Его разбудил стук конских копыт. Он чуть приподнял голову и посмотрел вниз, на дорогу. Два всадника, черные плащи, черные шлемы, закрывающие верхнюю половину лица, рослые вороные кони.
"И чего я прячусь?" - подумал он, сползая в какое-то углубление.
Всадники промчались рядом, солнце сверкнуло на панцирях под плащами. Ветер принес с дороги поднятую конскими копытами пыль.
Он полежал еще минуту, затем встал и вернулся на дорогу.
- Может быть, ты лишился таким образом хорошего обеда и информации вдобавок, - сказал он сам себе, глядя на мчащееся по долине облачко пыли. - А может, это и к лучшему.
Лес. Увидев на горизонте темную полоску, он отчаялся прийти в ближайшее время куда-нибудь, где будет еда и кусочек крыши над головой.
Солнце клонилось уже к западу, набухая краснотой, когда он добрался до первых деревьев. Заглянув в просеку, в которой скрывалась дорога, он забыл о голоде. Снова всадники. Их окостеневшие тела лежали поперек тракта. Смит подошел ближе. Под сплющенным черным шлемом виднелось лишь немного более светлое пятно лица. Чуть дальше лежал второй. Длинная массивная стрела прошила его шею точно спереди. Верхняя половина тела склонилась набок, мертвец как будто приглядывался к смельчаку, осмелившемуся нарушить его покой.
Он смотрел. Ни о чем не думая, ничего не чувствуя, он весь обратился в зрение. Нужно что-то делать... Пойти...
- Это... Это не самое лучшее место для ночлега. - Он обошел трупы.
- Стой! Ни с места!
Что за голос? Так могли бы говорить деревья.
- Джонс? Это ты дурака валяешь?
Из лесу вышел мужчина. Это был не Джонс. У него не было правой руки. В левой он уверенно держал арбалет.
- Не знаю никакого Джонса, - сказал он. - Ты кто?
Хороший вопрос.
- Меня зовут Смит. Иду с гор. Это все, что я о себе знаю.
Однорукий изучал его лицо, одежду. Его взгляд на секунду задержался на тощей сумке.
- Не ахти как много, - сказал он наконец. - Как ты относишься к Слову?
Смит не понял.
- К какому слову? - спросил он и заметил, что однорукий улыбнулся, как если бы ожидал именно такого ответа.
- Есть хочешь?
По сторонам дороги появились пять... шесть... восемь силуэтов. Неподвижные, беззвучные призраки, лишь чуть темнее фона.
- Идем, - буркнул Однорукий и шагнул в лес.
Черные силуэты исчезли, слившись с темнотой. Может, их вообще не было?
Смит заколебался.
- Я жду, - в голосе, долетевшем из-за деревьев, слышалось нетерпение. Это не было приглашение. Это был приказ.
Они шли долго - час, может быть, три. Время перестало существовать. Смиту казалось, что они будут идти так до конца света, что уже ничего нет, кроме блуждания в темноте среди деревьев, и что сопение Однорукого единственный оставшийся в мире звук. Он спотыкался о корни и лежащие на земле сухие ветки, напарывался на деревья. Свет, пробивающийся через чащу, вызвал удивление. Только потом Смит сообразил, что они наконец-то пришли. Однорукий исчез. Смит остался один на один с этим мигающим светом. Он направился туда. Деревья остались позади, и он увидел большой костер, вокруг которого неподвижно и молча сидели какие-то люди. Один из них встал, и его колеблющаяся тень упала к ногам Смита.