Однажды с Амура приехал гиляк Накован и привез Екатерине Ивановне свою жену Сакони.
- Подержи ее. Пусть поживет у тебя, - просил он.
Выяснилось, что гиляки из селения Лянгр хотели украсть эту женщину.
Пока Невельской принимал меры для обеспечения безопасности и семейной чести Накована, Сакони жила у Невельских. Ее вымыли, причесали и нарядили в сарафан и белую рубаху. Сакони, чистая и в новом наряде, оказалась очень миловидной. Она берегла свою одежду и следила за чистотой лица и рук. Видя такое превращение Сакони, многие гилячки пожелали тоже похорошеть. Матросские жены приняли в этом большое участие и оказывали им всяческую помощь.
Восемнадцатого июня через льды северной части лимана пробился Бошняк, а через два дня в Петровском зимовье появились Чихачев и Афанасий, пробравшиеся через ропаки, торосы и озера талой воды. Лодку они бросили у ледяной кромки на произвол судьбы.
Путешествие Чихачева и Афанасия охватывало огромный район в низовьях Амура. Оно было особенно ценно тем, что мичман, кроме обычного описания и глазомерных набросков карты пути, определил множество пунктов астрономически, сделал подробную опись залива Нангмар (Де-Кастри), а также путей к нему с Амура и через озеро Кизи.
Добравшись до Амура через горы и тайгу, Чихачев и Афанасий свободно и легко побежали на лыжах, придерживаясь за нарты, груженные продовольствием на два месяца. Первое время сытые, неутомленные собаки тянули резво, так что за ними трудно было поспевать. Широкой, многоверстной долиной казался застывший Амур, по льду которого неслись две собачьи упряжки. Солнце красным негреющим шаром висело над розовым морозным туманом, окутывающим приамурские сопки.
Через несколько дней путешественники свернули в долину реки Амгунь и, добравшись до селения Каур, сделали дневку.
Продвижение вверх по течению Амгуни было очень нелегким. Неистовая пурга началась почти неожиданно, когда путники находились вдали от человеческого жилья. Ветер вздымал плотную пелену снега, обнажая лед реки. Сила ветра была такова, что снежная пыль проникала всюду, в мельчайшие щели одежды. Среди бела дня стало так темно, что Чихачев не знал, как повернуться, куда ступить. Где-то в свистящем воющем сумраке раздавались треск и грохот: это ветер с корнем выворачивал кедры и лиственницы. Ориентируясь непонятным образом, Афанасий сумел найти убежище среди бурелома. Здесь деревья были повалены на большом протяжении, и нечего было опасаться, что какой-нибудь лесной великан, падая, прихлопнет тебя, как муравья. Тунгус устроил застывающего мичмана в затишье, под корнями поваленного дерева. Нарты образовали дополнительную защиту.