— Видали чего? — сказал он. — И когда только успели?
Он показывал на груду камня, оставшегося на месте рухнувшего дома. Там стоял уже знакомый нам столбик с деревянным треугольником и мертвой птицей.
Знак скорби.
— Это откуда? — с удивлением спросил Нуй.
Штурмовик только хмыкнул в ответ. Между тем с разных концов продолжали прибывать пленники. Их вели по двое, по трое, а иногда и большими группами. Они приходили и садились в круг. Сидели тихо, не разговаривали и почти не шевелились.
— А прошлый раз их на улицах расставляли, — сказал Нуй, когда мы шли обратно.
— Кого?
— Ивенков. Соображаешь, для чего?
— Нет, не соображаю.
— Для защиты. Ставят, например, пост, а рядом парочку к столбу привязывают.
— И помогало?
— Смотря от чего. От коров, например, не помогало. Коровы — они ж не разбирают, где наши, где чужие, они прут рогом вперед.
— А коровы тут при чем?
— Ребята правду говорили, что ивенки коров против нас пускают. У них стада по тысяче штук. Представляешь, если такая махина по улице побежит?
— Представляю…
— Или, бывало, открываешь какие-нибудь ворота — а оттуда как выскочат штук десять! Даже испугаться не успеешь, а голова уже всмятку.
Я невольно поглядел по сторонам — не бежит ли поблизости такое стадо. Но стада не было, зато бежали двое бойцов в штурмовой экипировке. Они тащили какой-то длинный ящик с надломанной крышкой.
Завидев нас, штурмовики остановились, перевели дыхание.
— Вы кто, уборщики? — спросил один, глянув на наши огнеметы.
— Пехотная команда “Крысолов”, — представился Нуй, невольно приосаниваясь.
— Пехотная команда… — Боец удивленно шевельнул бровями. — Давайте-ка за нами. Помощь нужна.
Нам пришлось тащить их ящик. Он был нетяжелый, внутри катались и звенели какие-то железки. Мы оказались в замкнутом дворике, образованном тремя домами.
Целая команда штурмовиков жалась к стене вокруг маленького подвального окошка.
— Принесли? — крикнул кто-то.
— Да, но сначала попробуем огнем, — ответил штурмовик, который привел нас.
— А ну, дайка…
Он потянул руки к моему огнемету. Я в замешательстве глянул на Нуя, но тот энергично закивал — отдавай без разговоров.
Штурмовик подкрался к окошку, сунул в него наконечник огнемета и запустил в подполье шипящий огненный вихрь. Навстречу тут же выползло жирное облако дыма, изнутри послышались крики, треск, грохот.
— Давай еще баллон, быстро!
Я расстегнул подсумок и вдруг заметил, что из пышных кустов, растущих прямо из фундамента, выбирается человек — весь черный, изодранный, взлохмаченный. От его одежды шел дымок.
— Эй… эй! — Я дернул Нуя за рукав. — Вон, гляди…