Девушка продолжала лежать на спине, она улыбалась и молчала. Потом губы ее разжались и с нежностью произнесли:
- Роджер, ты очень милый! Поцелуй меня и уезжай, ты опоздаешь!
Он прижал к своим губам ладонь Миллисент, а потом громко крикнул:
- Какой красивый живот!
- Тише! - испуганно остановила его девушка. - Ты с ума сошел!
- А кто нас может услышать, мы одни в доме!
Словно в кошмарном сне сразу же в холле послышались переговаривающиеся чужие голоса.
- Кто это?! - в ужасе замерла Милли. - Ты оставил входную дверь открытой?
Роджер прислушался, потом сказал:
- Получается, оставил открытой... Прости, забыл тебя предупредить это телефонные мастера. Теперь ты сможешь позвонить матери, рассказать, что все у тебя в порядке.
Девушка хотела было встать, одеться, но Роджер нежно удержал ее на простынях:
- Нам никто не помешает...
Господи, конечно, она стала другая: он сказал ей "никто не помешает", и она с удовольствием покорилась ему, продолжая бесстыдно лежать обнаженной на постели.
Миллисент и представить себе не могла, что до первого поцелуя в губы испытает столь острое наслаждение - горячее дыхание Роджера на своем пупке.
На ее животе могли поместиться тысячи поцелуев этого негодяя, этого хулигана, мерзавца, мучителя, мальчишки! Он истязал ее, он только целовал ее! А она хотела вобрать в себя его целиком! Почему он так жесток, зачем ему надо уезжать в аэропорт?!
Миллисент очнулась первой и спросила:
- Который час?
- Пять минут прошло с тех пор, как ты попросила меня погладить тебе руку!
- Не может быть! - она отвернула край рукава его пиджака и посмотрела на часы. - Ты прав. Все равно, поезжай немедленно, опаздывать нехорошо. Роджер, я тебя буду ждать!
- Позвони матери! - сказал он, махнул на прощание рукой и вышел из комнаты.
Глава 6
Роджер уехал, а Миллисент до полудня пронежилась в постели, не убирая ладоней со своего живота.
Он целовал мой живот! Ему нравилось меня целовать! Мне нравилось, что меня целуют! Я лежала совсем без одежды, мне было так хорошо! - с восторгом и удивлением одновременно размышляла Милли. Что это? Он развратил меня, или... Или я его люблю? А он меня? Когда люди любят друг друга, они об этом говорят...
Что же, получается, мой первый отчим, отец Джорджа, любил мою мать? Нет, конечно. Но сколько раз он повторял, что жить без нее не может, как уверенно говорил на людях, что она его единственная вечная любовь.
Тысячи раз говорил! А сам украл наши деньги! Ни отчим, ни его сын не хотели и не любили работать, сидели на шее у мамы.
Наконец, она нашла в себе силы встать с постели. Приняв работу у телефонных мастеров и проводив их, Миллисент приготовила себе завтрак. За чашкой кофе девушка вновь пустилась в печальные воспоминания.