- Сантименты? - Крик мужчины застыл на самой высокой ноте, Рик даже не знал, что способен выдавать такие визгливые рулады. - Я и не думал, что наши отношения можно назвать сантиментами.
Катрина выпрямилась во весь рост, в гневе она была прекрасна.
- А ты бы как это назвал? Еще пару часов назад ты говорил о нас как о родственных душах, о двух половинках, которые наконец-то обрели друг друга.
А теперь ты себя не помнишь от злости, потому что решил, что нас свели вместе специально, и так ловко, что никто никогда ни о чем и не догадался бы.
Рик убито молчал.
- Прости. Но это связано не с тобой. Все мои претензии были к матери, к ее фокусам, которые меня достали.
- Нет. Меня это тоже касается, и еще как! - Глаза Катрины снова полыхнули огнем и, если бы могли, убили бы мужчину на месте. - Мы с малышкой Хизер были всего лишь пешками в вашей игре. Это вы между собой выясняйте отношения, а я здесь ни при чем.
Жестокие слова девушки вонзились в сердце Рика. Он был так ошарашен, что не успел вымолвить и слова, как Катрина развернулась и выскочила из комнаты.
Когда за ней захлопнулась дверь, Рик почувствовал, что душа у него перевернулась. Быстро придя в себя, он обернулся к матери, стоящей рядом с ним.
Теперь на ее лице уже не было выражения победительницы, свет в глазах погас.
- Видишь, что ты наделала? - упрекнул ее сын.
Грэйси печально покачала головой, чуть улыбнувшись краешком губ.
- Ничего я не сделала, Рик. Я только устроила к вам в офис прекрасного работника, отличного специалиста. И лишь ты один из всех сотрудников заметил ее как женщину, остановил на ней свой взгляд. Ты запал на нее потому, что она была единственная, кто не бегал за тобой хвостом по всему офису.
Рик вздрогнул от ее слов как от удара.
- Ты используешь запрещенные приемы.
- Это слишком очевидно, - вздохнула она. - Я с самого начала была уверена, что она привлекла тебя именно своим безразличием. Может быть, между вами ничего и не было, что тебя вполне оправдывает. Ты выиграл. Я же прекрасно вижу по глазам Катрины, что ты затронул чувствительную струнку ее души. Иначе она бы так сильно не обиделась.
Рик не успел ничего ответить, из комнаты вышла Катрина, неся в руках спящую малышку, завернутую в теплое одеяло. Ребенок мирно посапывал, засунув пальчик в рот, склонив голову на плечо матери.
Катрина нежно погладила ребенка по волосам, прошептав несколько ласковых слов.
Глядя на них, Рик признался себе, что более трогательной картины ему еще не доводилось видеть.
Что-то перевернулось у него внутри, и в душе затеплилось новое чувство, доселе неведомое, которое его даже напугало.