Он покачал головой.
- Не могу с этим спорить, слишком очевидный факт. Одно могу сказать: неважно, что принесет нам будущее, я хочу быть частью твоей жизни. Я хочу, чтобы ты спала в моих объятиях, просыпалась со мной рядом, теплая и полусонная, хочу, чтобы так было до самой смерти. Я хочу видеть наших внуков и их свадьбы, пусть проходит время, все в наших руках, дорогая. Хочу менять пеленки нашим правнукам. - Он изумился ее улыбке, появившейся наконец-то на хмуром до сих пор лице. - Может, это и не столь романтичный образ, зато я правда хочу этого.
Думаю, к тому времени я научусь правильно пеленать младенцев.
Катрина нежно провела пальчиком по линии его подбородка.
- Вообще-то, дорогой, у меня сложилось впечатление, что это самое романтичное признание в моей жизни.
Кажется, напряжение спало. Однако Рик все равно был еще настороже.
- Должен сразу предупредить, я не знаю, насколько хорошим мужем я буду, дорогая, так же как и отцом. Так же я, хоть убей, не знаю, зачем тебе нужен человек, которого недавно назвали моральным уродом. Правда, это мы так развлекались с Фрэнком в баре, и он был подшофе. Его-то можно простить, но не меня.
- Господи, - рассмеялась женщина, - ну и ну!
- Я люблю тебя, Катрина. Я никогда никому не говорил этих слов. Никогда по-настоящему не понимал, что они значат, зато теперь я всей кожей чувствую это. Я люблю тебя всеми силами души. Конечно, я не могу предсказать, что принесет нам завтрашний день, чем более послезавтрашний. Но я могу обещать одно: я не покину тебя до тех пор, пока ты сама не выставишь меня за дверь. Но даже тогда я никогда не смогу тебя разлюбить.
Тут уж Катрина не выдержала и зарыдала.
- Никогда - это слишком долго.
- Думаю, не слишком, - прошептал он. - Это только начало.
ЭПИЛОГ
Лучи полуденного солнца лениво ласкали раскаленный песок пляжа. Начинался еще один прекрасный весенний денек.
Катрина прикрыла глаза, блаженно улыбаясь самой себе. Рядом с ней, растянувшись на песке во весь рост, подставив солнцу свою спину, блестящую от воды и масла, лежал он. Ее сердце по-прежнему начинало страстно биться, когда она смотрела на него. До сих пор при одной только мысли о нем она начинала краснеть, хотя вот уже два года была миссис Блэйн.
- Дорогая, может быть, ты намажешь свои очаровательные ножки кремом от загара? Не то обгоришь.
- Что? - Катрина посмотрела в сторону, где сидела дорогая ее сердцу пожилая женщина, с которой они за последнее время так сдружились, что уже не могли представить жизни друг без друга. - Я надену футболку и длинные шорты, Грэйси. Остальная часть ног пускай загорает. Надо же погреться на солнышке. А то я совсем бледная.