— Вот как? — сотник задумчиво погладил окладистую бороду. — А и вправду, панна Ярина! Раз они во владениях пана Мацапуры, то пусть он и суд творит.
Губы дернулись в короткой усмешке — и девушка все поняла. Договорились! Все подстроено! Уж не потому ли надворный сотник на ночь глядя в глухой лес выехал?
— Здесь не владения твоего пана, — вздохнула Ярина. — Согласно универсалам гетьмана Зиновия да гетьмана Ивана Ляха лес этот за сотней записан. Юдка вновь улыбнулся, широко, весело:
— Ну… То пусть наши паны решают! Я — человек подневольный, чего прикажут, того и делаю. Так что, извиняй, панна зацная, отвезу я этих приблуд к пану моему Мацапуре-Коложапскому, а он в сотню отпишет, что и как. Пусть они с паном писарем сами решают.
Ярина беспомощно оглянулась. Ее люди далеко, да и что тут поделать? Даже будь с ней сотня, не доставать же шабли из ножен из-за подобного спора! Юдка прав: так всегда и делалось — приказ выполняли, а потом начиналась тяжба, когда на год, когда и на десять лет. И батька ее, и дед старались не ссориться с такими, как пан Мацапура.
И тут вспомнилось — ребенок! Не зверь же этот Юдка!
— А с младенем как быть, пан надворный сотник? Брат его со мной. Гоже ли дите отбирать да неведомо куда увозить?
Крепкая рука Юдкн вновь коснулась бороды. Сотник задумался — вернее, сделал вид, что задумался. Темные глаза хитро блеснули:
— То пусть брат старший сюда едет! С ним и решим.
Он махнул рукой сердюку, что-то пояснил. Тот кивнул. Ударили в наст копыта.
Ждали молча. Ярина пыталась понять, что задумал сотник. Неужто ребенка отберет? Но ведь этак и разбойники не поступают!
Подъехал Гринь, коротко поклонился — и замер, увидев похитителей. Дите словно услышало: вновь подняло крик.
— Так-так, — Юдка удовлетворенно вздохнул. — Ты ли Григорий, именуемый Чумаком?
Гринь кивнул, не отрывая взгляда от плачущего на руках у чернявой ведьмы ребенка.
— Тот младень — твой брат? — рука с плетью протянулась к вопящему свертку.
— Да, пан, — голос парня звучал сдавленно. — То брат мой. Сын моей мамки…
— Так ли это, пан Рио?
Сотник резко повернулся, лицо на миг стало суровым, даже злым. Но Ярине вновь почудилось, что все это — игра.
— Это так, господин Юдка, — спокойно проговорил пан Рио. — Но мы имеем права на этого ребенка.
Девушка хотела возмутиться, но Юдка опередил:
— Так ли это, то пусть суд решает. А пока, пан Рио, пусть ясна пани, твоя спутница, отдаст дите этому брату его, чумаку Григорию.
Никто не возразил, Гринь недоверчиво покосился на сотника, соскочил с коня, медленно подошел к чернявой. Та молча передала чумаку сверток. Гринь глубоко вздохнул, прижал ребенка к груди. Тот вновь словно все понял — затих.