- В штурманской рубке и в машине. По очереди, каждые сутки. Во вторую половину рейса произведете перемену без выходных.
- Чепуха все это, - сказал старший помощник, - все равно курорт.
- Вот вы и позаботьтесь, чтобы не было курорта, погоняйте как следует.
- Автоматика, тут особенно не погоняешь, времена не те.
- Не те, - согласился капитан. - Вот спросите у этих козерогов, чего их понесло в училище, и они вам непременно наплетут про романтику космоса, а какая теперь романтика? Вот раньше...
- В наше время, - кивнул старший помощник.
Капитан хлопнул рукой по столу.
- Да я не о том! Вот, скажем, мой прадед, он был капитаном парохода.
- Чего?
- Парохода. Плавал по морям.
- Зачем? - лицо помощника выражало полное недоумение.
- Ну, перевозили разные грузы.
- Странно. Кому могло прийти в голову таскать грузы морем, среди всех этих нефтяных вышек?
Капитан пожал плечами.
- Вероятно, их тогда было меньше.
- Все равно анахронизм.
- Романтика, - задумчиво сказал капитан. - Тогда люди были другие. Вот послушайте.
Он открыл папку.
"Названный Сергей Малков, списанный мною, капитаном парохода "Жулан", в Кардиффский морской госпиталь, направляется в пределы Российской империи, удовлетворенный денежным довольствием по день прибытия, что подтверждается подлинной подписью моей руки и приложением Большой Гербовой Печати Российского Генерального Консульства в городе Лондоне".
- Н-да, - сказал помощник.
- Это мой прадед, капитан парохода "Жулан", - самодовольно сказал Чигин. - Папка и хронометр - наши семейные реликвии.
- Плавал по морю! - хмыкнул помощник. - Что ни говорите, анахронизм!
Капитан нахмурился.
- Ничего вы не смыслите, чиф. Это вам не космолетом командовать. Тут кое-что еще требовалось. Отвага, мастерство. А парусный флот? Какие люди там были?! "Травить правый бом-брам-брас!" Как это вам нравится?!
- А что это значит?
- Ну, команда такая, - неуверенно сказал капитан.
- Не понимаю я этого, - развел руками помощник, - не понимаю, и все тут! Что за бом-брам?
- Я теперь тоже многого не понимаю. Раньше вот так все знал, выставил капитан растопыренную пятерню, - а теперь, извините, не понимаю. В позапрошлом году направили на двухмесячные курсы изучать эти новые звездолеты. Лекции читал такой, лопоухий. Прослушал я первую и спрашиваю: "А почему он у вас все-таки летит?" - "Вот же, - говорит, - формула". А и я говорю: "На формулах, молодой человек, летать не привык. На всем, - говорю, - летал: и на ионолетах и на аннигиляционных, а вот на формулах не приходилось".
- Так он не летит, - ухмыльнулся помощник, - это пространство свертывается.