«Похоже, налаживается.» — подумал мальчик, устраиваясь поудобней на подушке.
x x x
На следующий день с утра было три урока (каждый длился полтора часа) — география, история и языки. На первые два Рон пошел вместе с Пеком (он тоже был в первой группе). Учитель рассудил, что Рон пусть пока походит просто так, а в новом году опять пойдет в первую группу. Рон подумал, что лучше было бы учиться вместе с Пеком, тем более, что в следующей первой группе будут только семи-восьмилетки, и он решил узнать, нельзя ли ему как-нибудь перейти во вторую группу досрочно.
В языковой группе занимались мальчики постарше — сплошь твен и уроженцы северо-восточного материка. «Наверное,» — ухмыляясь, подумал Рон, — «эдоры слишком тупые!»
Здесь его встретили с интересом. Учитель сразу выделил ему группу подопечных, у которых надо было исправлять ошибки в произношении, а чтобы Рон не отставал в эдорском, Поленат дал ему репетитора — мрачного и сурового парня со сросшимися бровями, от одного взгляда на которые хотелось учиться.
Рон совсем замаялся, но вот настал послеобеденный час, и Пек привел его в мастерскую Нелькоса.
Там собрались дети разных возрастов. В самом начале урока художник дал задание младшим, в том числе и Рону. Он показал им незатейливую, но изящную вазу и велел нарисовать ее по памяти. Затем мастер начал разбираться с более способными. Он дал каждому индивидуальное задание и вернулся на свое место.
Рону работа показалась несложной. Насвистывая, он старательно водил кистью по бумаге, радуясь любимому занятию. Он очень удивился, когда взглянул на работу Пека, сидевшего рядом. Его друг медленно, с явным трудом, выводил карандашом неуверенные линии. Он все еще занимался наброском. Сперва это показалось Рону странным, но тут он вспомнил, что в мастерской Коннета с грехом пополам умел рисовать лишь один из трех подмастерьев. «Видно и с искусством у эдоров не не ладится!» — еще более самодовольно подумал Рон. (Он никак не мог простить эдорским подмастерьям всех своих унижений.) Не намного лучше обстояли дела и у других его соседей. Сидевшие поодаль твен и один паренек с северо— восточного рисовали быстрее, но очень неаккуратно. Один из них закончил работу первым, но учитель только укоризненно покачал головой и отправил его точить карандаши.
Но вот Рон показал Нелькосу свой рисунок. Художник взял его и долго рассматривал.
— Здесь нет ни одного изъяна. — серьезно, с огромным одобрением, сказал он. — Где ты научился так рисовать, Рон?
Другие ученики с интересом, но без зависти наблюдали эту сцену.