Я закричала, я забыла, что они не могли меня слышать. Но я, как сумасшедшая, начала жестикулировать, и меня наконец заметили; люди подошли к дому и помахали мне.
Я уже три дня назад сняла блокировку рычага защиты, с таким нетерпением я их ждала. Я ринулась к двери, широко распахнула ее, и они вошли,
Они быстро закрыли за собой дверь и сняли свои черные мешки.
Их было двое. Высокий и низенький. У высокого были черные волосы и сияющие от радости глаза. Когда он улыбался, все его лицо словно освещалось. Низенький был довольно полным, у него были кудрявые светлые волосы, маленькие голубые глазки, прячущиеся в жирных складках щек.
Высокий сказал:
- Посмотрена это! Лорелея с длинными волосами. Ундина с зелеными глазами, в золотом платье.
Низенький ответил:
- Тише! Ты напугаешь мадемуазель своими нелепыми выражениями - они понятны не всякому.
Это была правда, я не поняла, но не боялась этих людей.
Они назвали себя. Высокого звали Фрэнк. Низенького Эрик. Я назвала себя: "Моника". Мы пожали друг другу руки, и им захотелось, чтобы я их обняла. Высокий сказал:
- Кроме всего прочего, сегодня особенный день.
Я сделала это, и у меня появилось странное чувство, потому что, кроме папы, я никогда никого не обнимала.
Фрэнк спросил:
- Где ваши родители, Моника? Вы одна?
Я быстро ответила:
- Мама умерла, а папа... вышел наружу.
Он печально посмотрел на меня и положил руку на мое плечо.
-Вы давно одна, Моника?
- Три года.
Он вздохнул, потом сказал:
- Теперь вам больше не надо думать об этом. Вам действительно очень повезло. Сколько вам лет?
-Шестнадцать.
Они молча переглянулись.
Фрэнк сказал:
- Только шестнадцать? Я было подумал, что вам...
Эрик быстро прервал его:
- Когда вам исполнилось шестнадцать?
- В последний месяц.
Они оба замолчали. Потом опять переглянулись; у них обоих было такое выражение, словно им было за что-то стыдно. Я ничего не понимала. Почему мне только шестнадцать? Может быть, я показалась им слишком молодой? Маленькой девочкой? Но, с другой стороны, казалось, что им было жалко меня, очень жалко.
Фрэнк потрепал меня рукой по щеке, а Эрик опустил взгляд.
Внезапно я стала чего-то стесняться, меня охватила печаль, но почему - я не знала. Я охотно спросила бы у них, что они имели в виду, но теперь я не доверяла самой себе.
22 сентября
Я жду Фрэнка, который должен забрать меня.
Я придвинула к окну маленький столик, чтобы не пропустить его, пока я пишу. Конечно, теперь мне не нужно вести этот дневник, потому что время пузырьков закончилось. Я думаю, что это последняя моя запись.