– Ишь ты, надо же, удостоилась на старости лет! – засмеялась она, но явно была очень довольна. – Я их лучше для Мишки припасу Он приедет, тогда и откроем.
– Александра Ивановна, пожалуйста, эти конфеты для вас. А Мише я куплю любые, какие он захочет! Ешьте и не думайте прятать.
– Нешто и вправду попробовать? Ладно, уговорил. Ты, я гляжу, любого уговоришь. Вернее, любую! Только смотри, я Марю в обиду не дам. Не погляжу, что ты мне конфеты привез, глазоньки-то выцарапаю, если Марю мою обидишь!
– Меньше всего на свете я хочу ее обидеть!
– А дети у тебя есть?
– Есть. Дочка. Ей уже двадцать три года. Замужем побывала, развелась.
– А внучков тебе не принесла?
– Нет пока.
– Сколько тебе годков-то?
– Пятьдесят один.
– Старый уж, а с виду не скажешь. Седина в бороду, выходит, а бес в ребро?
– Нет, Александра Ивановна, это не то… Мы с Мариной недавно познакомились, но я люблю ее уже много лет, даже сам не понимал, что это любовь…
– Это как же? – заинтересовалась старуха.
– Я ее впервые увидал восемнадцать лет назад.
Увидал и на всю жизнь запомнил. Никогда не забывал… А тут случайно на чужой свадьбе встретил – и пропал… Совсем голову потерял… Видите, ничего от вас не скрываю.
– Ну и чего теперь? Какие твои намерения? Поматросить и бросить? – недобро прищурилась старуха.
– Да Бог с вами! Я люблю ее. Скажет она мне – брось все, я брошу!
– Ишь какой скорый! У тебя сколько жен-то было?
– Всего одна.
– Но баб наверняка немерено, и неизвестно еще, сколько детей по свету посеял…
– Ничего об этом не знаю, может, и есть где-то, но… – Он беспомощно развел руками. – Александpa Ивановна, умоляю вас, расскажите мне о Марине! Я же почти ничего о ней не знаю, а хочу знать все…
Она смерила его долгим взглядом, отправила в, рот французскую конфету и сказала:
– Я тебе только одно расскажу, ты тогда поймешь, какая она. Но это будет про меня… Потому что про другие дела я ничего говорить не стану.
– Я весь внимание.
– Жила я с мужем, хорошо ли, плохо ли, но жила, на заводе работала, квартира у нас была, сына растили, все как у людей. Сын вроде нормальный парень был, выпивал маленько, но не пьянствовал.
Работящий, тихий, чего еще надо? Потом муж умер – на заводе покалечился, и вскорости прибрал его Господь. Это я теперь так говорю, я раньше ни в какого Бога не верила, нас так растили – нету Бога, и все тут. А видать, все же есть… Виталька, сын-то мой, женился, невестку в дом привел, сперва она мне глянулась, справная такая девка, все в руках горит, уважительная, мамой меня называла… А только, гляжу, Виталька мой выпивать начал, да уж не выпивать, а пить по-серьезному. Я тревогу подняла, а Светка-то, невестка моя, все говорит: ничего, мама, не страшно, он так расслабляется, очень тяжело жить стало, вот он и хочет забыться. Ну что долго говорить… Напился он однажды, подрался, да и убил человека спьяну… Ну, ясно, в тюрьму попал.