Ирмо с тоской взглянул на Владыку. Мелькнуло что-то — и вновь скрылось за железной завесой…
«А ты что думал, Ирмо? И так глубоко влез — из милосердия, конечно… Изящно, чистыми инструментами… Ничего, переживу. Неужели не ясно: собственное существование — не слишком большая цена за спокойную совесть и жизнь всех остальных, лишь вынужденных соглашаться с тобой — так или иначе…»
— Я постараюсь быть помягче с Эонвэ. — Владыка перевел разговор в прежнее русло. — Полагаю, он многое осознал, и нам обоим будет проще… договориться.
Владыка Грез понял, что аудиенция заканчивается, — видимо, Королю просто трудно сохранять спокойствие, а выказать боль или усталость он себе не позволит. А то, что он здоров и благополучен, «пусть в Лориэне рассказывает», как говорят в Валиноре. Только не придет он туда.
Ирмо встал, собираясь прощаться.
— Да, еще: тут объявились занятные создания, — проговорил, словно вспомнив только что, Манвэ, — ты, возможно, слышал о них?
— Об Аллоре? Конечно, Намо же мой брат. А кто еще? Ты сказал — создания?
— У него завелась еще и подруга. Тоже бывшая смертная.
— Ну так что? Приглядеться к ним повнимательней? — Ирмо выругал себя мысленно за то, что сам невольно проникся придворной манерой выражаться — нет чтобы напрямую спросить: «Покопаться в душе и памяти? Нужное привить, лишнее вычистить?..»
— Просто попытаться понять, что с ними происходило, — с усмешкой произнес Манвэ. — Там много загадочного, а мне не хотелось бы, чтобы у них начались неприятности. Право, жалко будет.
— А ты беседовал с ними?
— Да, вчера. — Манвэ в несколько штрихов-фраз описал визит недомайар.
— Они чем-то приглянулись тебе?
— Возможно, — высокомерно прищурившись, бросил Манвэ. — Ты осторожней с ними: они существа своеобразные, но достаточно гибкие… Словом, если выплывет что-то занятное, поделись, хорошо? — Это было равнозначно приказу — хоть и в расплывчатой форме: Манвэ оставлял Ирмо лазейку — на всякий случай. Так, по крайней мере, показалось Мастеру Грез.
— Хорошо, — проговорил он, чуть наклонив голову, — рад буду познакомиться. И все же — подумай о моих словах…
— Спасибо. Я подумаю. Когда-нибудь я, наверное, приду к тебе… — Манвэ улыбнулся. Ирмо стало немного не по себе от этой улыбки.
Он направился к двери, оглянулся напоследок и… увидел. Владыка не смотрел на Ирмо, словно забыв о нем. Лицо, обращенное к окну, страшно изменилось — тонкие, изысканные черты словно осыпались алмазным крошевом, и возникло — нечто, стеклянно-прозрачное, ломкое, как обугленный лист пергамента, сгорающий в страшном, холодном синем пламени… Казалось, облик скоро развеется колючим пеплом, а огонь долизывал, жадно и бесшумно, ниши глазниц…