Тот хладнокровно обдумывал предложение Доминика. Желание сорвать большой куш у этого человека боролось с предчувствием опасности. Однако внешне все выглядело пристойно. Он уверил себя, что ему не везло случайно, ведь он много раз за вечер выигрывал. Кроме того, Джордж Франклин наблюдал за ним, а Латимер не хотел, чтобы молодой человек разочаровался в нем как в партнере. Он задумчиво посмотрел на сидевшего напротив Доминика, заметил потяжелевшие веки, пустую рюмку у его локтя. Он взял свою и отпил.
– А не хочешь ли ты продолжить? – спросил Латимер.
Доминик вежливо отвечал:
– Все зависит от твоего желания. – И, подозвав слугу, попросил того наполнить свою рюмку. Вдохновленный этим, Латимер сказал:
– А почему бы и нет? Мне не впервой засиживаться за картами до утра.
Доминик опустил глаза на карты в руке.
– Как хочешь… Но уже поздно, мы довольно долго меряемся силами, так почему бы не увеличить ставки?
– Сколько? – с напускным безразличием спросил Латимер. – Сто пятьдесят?
– Ну нет, дорогой! Мелко! – ответил с улыбкой Доминик. – Я думаю, больше. Ну, скажем, пятьсот долларов?
Окружающие разом выдохнули. Даже Ройс в удивлении от такой суммы поднял брови. Какого черта добивается Доминик?
Латимер помолчал. Жадность боролась с осторожностью. Пятьдесят тысяч долларов – это целое состояние! Если он проиграет, то окажется на мели. Это все, что у него есть. Но если выиграет… Искушение обыграть Доминика Слэйда победило. Голубые глаза Латимера алчно блеснули, и он ответил:
– Прекрасно!
– Но только одну игру, – ласково сказал Доминик. – Каким бы ни был исход, мы кончаем. Идет?.
Латимеру не понравилось условие, он напрягся. Смутное предчувствие опасности стало более осознанным, но, поскольку вокруг было много зрителей, он не мог отказаться и резко бросил:
– Идет.
В этой игре удача изменила Латимеру. Первые оранжево-золотистые лучи зари проникли в окна, когда игра шла к концу.
Доминик лениво откинулся на спинку стула с сонным безразличием на лице: было совершенно очевидно, что успех на его стороне. Бросив последний взгляд на карты, разложенные партнером, Латимер сжал в руке ту единственную, которую держал, не раскрывая. Понимая, что все зависит от одной карты, он взглянул на нее.
– Черви. – И швырнул ее на стол. Доминик улыбнулся.
– Я выиграл, – сказал он, показывая пиковую девятку. – Мы неплохо провели ночь. Итак, ты должен мне пятьдесят тысяч долларов.
С усилием сдерживая ярость и отчаяние, Латимер пожал плечами.
– Я терял и побольше за час игры в Лондоне. – Поднимаясь из-за стола и снимая несуществующую пылинку с сюртука, он добавил: