Мелисса была вне себя. После всего, что они с Захарием испытали, после всех мечтаний, как осмеливается этот щеголь говорить о покупке ее любимой лошади! Как вообще хватило у него наглости безо всякого предупреждения явиться в ее конюшню и с видом денди вести себя так, как будто все, что он захочет, тут же осуществится!
Девушка смутно сознавала, что отчасти ее враждебность происходила от смущения за свой вид, но здравая мысль, что гость ни в чем не виноват, не помогала. Но и не только это подогревало ее раздражение: еще ни разу в жизни с Мелиссой не случалось, чтобы вот так, сразу, мужчина понравился ей. «Но этот слишком уж хорош, – подумала она свирепо, – и чересчур самоуверен и самонадеян».
Все же испытывая неловкость за собственную резкость и, кроме того, памятуя о предупреждении дяди относительно молодого человека, девушка решила немедленно избавиться от присутствия Доминика, решительно выпалив:
– Если вы явились сюда посмотреть на Фолли – не тратьте время – ни мое, ни ваше. Ни при каких обстоятельствах, никогда в жизни я не соглашусь его продать. Ни за какую цену.
Отдав должное любезности мисс Мелиссы Сеймур, Доминик заявил:
– Тогда нам больше нечего обсуждать. – И он насмешливо кивнул на ее полную ароматного навоза лопату:
– Я вижу, у вас есть дело поважнее, и не смею вам мешать.
На прощание Слэйд еще раз оглядел девушку. Его взгляд медленно перемещался с пучка волос неопределенного цвета к старомодным очкам, тонким злым губам, и он невольно подумал, что, видимо, Джош и Ройс, живя в этой глуши, спятили. Красавица?! Если у них такие понятия о красоте, то им неплохо было бы провести некоторое время в сумасшедшем доме!
Пожав широкими плечами и не уставая удивляться странности человеческой натуры, он готов был повернуться и уйти, когда услышал голос:
– Лисса! Хочешь лимонада?
Мелисса швырнула лопату, немного не долетевшую до отполированных сапог мистера Слэйда, и внезапно теплая улыбка осветила ее лицо.. – Зак! – воскликнула она очень приятным голосом, которого Доминик не предполагал от нее услышать. – Тебя просто Бог послал! Я умираю от жажды!
Брат засмеялся и подошел с кувшином лимонада в руках. Взглянув на Доминика, он дружески улыбнулся:
– Привет. Вы, должно быть, Доминик Слэйд.
Доминик не сразу осознал, что слова юноши обращены к нему, – он все еще не пришел в себя от необъяснимой перемены, которая произошла с лицом Мелиссы, осветившимся улыбкой. Не без труда он оторвал глаза от очаровательных ямочек на щеках девушки и, глядя на Захария, вежливо сказал:
– Да, вы угадали. – С легким смущением на красивом лице он спросил: