– Все! Катастрофа, Алеша… Я засыпался на разводке, представь! - сказал инженер и, со вздохом сев к столу, смущенно засмеялся. - Трехсторонний перекресток, машина, трамвай, мотоциклист, смещенные пути. Не пропустил мотоциклиста, что-то напутал с трамваем, нагородил несусветную ерунду. Инспектор, мрачный такой тип, не запомнил его фамилию, глазел на меня, как на идиота. Тогда я ему говорю: "Вы видели идиота?" А он: "Кого вы имеете в виду?" - "Себя, конечно". И ушел с двойкой. Не ученик у вас, а идиот, Алексей Георгиевич!
Он говорил это, обращаясь к Алексею то на "вы", то на "ты", стесненно-весело посмеиваясь, но это было явное возбуждение расстроенного человека, и Алексей, не перебивая, строго выслушал его; Валерий же, скосив на инженера выгоревшие брови, запустил руки в карманы своих помятых брюк, снисходительно фыркнул:
– Это же примитивный вариант, господи. Главная и неглавная улица. Мотоцикл, видимо, был помехой справа…
– Ну, что же ты, в конце концов, напутал? - спросил Алексей, не обратив внимания на слова Валерия. - Начерти схему перекрестка, трамвай, мотоцикл… Как было? Нарисуй все, Олег Геннадьевич!
Никита молча смотрел на них, совершенно не понимая того, о чем они говорили.
Олег Геннадьевич, скомкав в руке носовой платок, достал с какой-то чрезмерной поспешностью записную книжку в кожаном переплетике, автоматический карандаш, начертил что-то довольно-таки нервозно и с виной и робостью поднял глаза на Алексея.
– Вот так было на перекрестке, Алеша…
– Ну? - требовательно сказал Алексей. - Разводи.
– Я пропускаю мотоциклиста, трамвай. После этого делаю левый поворот на перекрестке. Так?
– Что же ты не развел так инспектору? - спросил Алексей с укоризной. - Растерялся, что ли?
– Состояние прострации, - убито вздохнул Олег Геннадьевич и снова обтер платком влажные залысины. - Адская неуверенность, понимаешь, какая-то… Теперь не представляю, как сдам послезавтра практическую езду. Если опять будет принимать какой-нибудь мрачный тип, я пропал!..
– А если ты будешь думать об этом, - прервал Алексей, - я немедленно прекращаю обкатывать твою машину, и можешь завтра же продать ее в комиссионном магазине. Это тебе ясно?
– Да, да. - Олег Геннадьевич, искательно глядя своими виноватыми глазами на Алексея, забормотал: - Может быть, все это действительно не для меня, бог к этому делу способностями обошел…
– Чепуху говоришь, Олег! - опять заговорил Алексей. - Ты пересдашь правила и сдашь практическую езду. Ты куда? Домой сейчас? А ну-ка пойдем к машине. Пока не очень ясны причины паники. Рановато отступаешь. Слушай, Валя, ты можешь ехать. Завтра увидимся. Хватит зевать - челюсти вывихнешь! - Он повернулся к демонстративно скучающему Валерию; тот зевал, сидя на подоконнике; перевел взгляд на Никиту, добавил: - Если ты, брат, не против, поедем с Олегом Геннадьевичем, я покажу тебе новую Москву. Юго-Запад. Поехали вместе.