Сильвия только усмехнулась.
– Обожаю такие сны, – сказала она. – У меня был однажды сон, в котором огромная голова медного пупса посоветовала мне позвонить по некоему телефону, чтобы установить контакт. Пупс так и сказал «контакт». Это был сон про инопланетян, ты же помнишь, я такие видела. – Поднимаясь за ним по темной лестнице, она взяла его за локоть.
– И ты позвонила? Должно быть. Не могла не позвонить.
– Конечно, позвонила.
Говард подождал, но Сильвия молчала.
– Ну? И кто там был?
– Не знаю. Судя по голосу, китаец. Я решила, что попала в прачечную, и повесила трубку.
Он еще подождал.
– И это все? Ничего больше?
– Ага. Я на что-то отвлеклась и напрочь про него забыла. Кажется, мне надо было помыть посуду.
Мистер Джиммерс приложил некоторые усилия, чтобы прибраться на чердаке или, во всяком случае, закрыть дверцу шкафа. Но половина вещей, которые Говард оттуда вытащил, все еще лежала на полу, а разрезанное на полосы одеяло валялось возле моррисоновского кресла. Стол, которым Говард пытался перегородить дверь, отодвинули боком к середине комнаты, и на нем тоже был свален всякий хлам из шкафа. Говард потянул на себя дверцу, открывая сводчатую прореху в задней стенке из гипсокартона и темную каморку за ней.
– Это он? – с сомнением спросила Сильвия.
– Потайной ход.
– А что, если мистер Джиммерс не уехал в город? Что, если он ждет нас где-то внизу?
– Зачем, скажи на милость, ему нас ждать? – спросил Говард, встревоженный мыслью о том, что Джиммерс притаился где-то в темноте. – Не говори так.
Сильвия посветила фонариком внутрь, тусклые золотые полосы легли на ступени.
– Может, у него внизу топор припрятан.
– Да замолчи же!
– Ты читал про головы, насаженные на столбы ограждения вдоль шоссе? Их нашли всего в двух милях отсюда. Я бы сказала, что Джиммерс съел тела.
– Посвети-ка вот сюда, – попросил Говард, – и брось эти разговоры.
– Готова поспорить, топор у него такой острый, что волос может перерубить, совсем как в мультиках. И первой полетит твоя голова. – Сунув ему фонарик, она подтолкнула его вперед.
– Тогда закрой за собой дверь, – сказал он. – Не стоит оставлять следы.
Не выпуская из руки палку и слегка пригнувшись, он нерешительно ступил в проход, где обвел фонариком стены. В желтом свете он увидел, что стены и потолок обшиты вагонкой и побелены, а прибитые сверху рейки складываются в узоры из кругов и крестов. Дерево было потертым, грязным и во вмятинах, словно тут полвека вверх-вниз таскали мебель или какие-то механизмы. Потайной ход был неотъемлемой, функциональной частью дома, а не просто прихотью эксцентричного архитектора.