Вернувшаяся злость высушила слезы, пальцы с хрустом сжались в кулаки. В голове Леонтиска замелькали планы мести, один кровавее другого. Они занимали мысли молодого воина довольно продолжительное время, но наконец рассудок преодолел оцепенение горя и вынес неутешительный вердикт: все эти планы осуществимы лишь в случае, если удастся выбраться из этого проклятого подземелья, добраться до Спарты и предупредить удар заговорщиков. Если план архонта, вступившего в сговор с лакедемонскими местными интриганами, и демоны знают с кем еще, осуществится и Пирр умрет, жизнь Леонтиска тоже закончена. Сын стратега понимал это предельно четко и знал, что страшное чувство вины побудит его искать быстрой смерти в море или в петле.
Но — прочь эти мысли! Они еще не победили! Думай, Львенок, думай! Как выбраться отсюда? Как послать весть о случившемся Терамену, он-то обязательно придумает, что нужно сделать?
Как ни тяжело было Леонтиску это признать, единственным лучом света оставалась надежда на помощь Эльпиники. Бывшей возлюбленной, отвергнутой и униженной им когда-то. Возможно, девушка простила его, но захочет ли она помочь, пойти против воли отца и брата, и еще целого отряда влиятельных людей города и всей Греции? Леонтиск в этом сильно сомневался.
Судьба свела его с Эльпиникой три с лишним года назад, в Олимпии, на знаменитых во всем мире играх. Знаменитейшие атлеты и воины съехались со всей Греции, чтобы соревноваться в классических видах состязаний, и Леонтиск, ученик спартанской агелы, прибыл в составе делегации, представлявшей Лакедемон. Тогда удача сопутствовала ему: глаз не делал ошибок, рука не знала промаха, кровь бурлила в переполненных силой мышцах. Ко всеобщему удивлению Леонтиск, безвестный юноша из спартанской военной школы, едва не стал победителем Игр в метании копья, обойдя именитейших соискателей-атлетов, и лишь в самом конце уступив великолепному Протею из Сикиона. Подаркам и поздравлениям не было конца: от спартанского царя Агесилая, возглавлявшего делегацию, от олимпийских амфиктионов, от представителей знати и старейшин городских общин. На следующий после победы день прославившегося юношу-земляка пригласили на ужин старейшины Афин — его родного города, среди которых был и счастливый, безмерно гордившийся сыном стратег Никистрат. На этом, устроенном в честь него пиру, Леонтиск и познакомился с Эльпиникой, дочерью Демолая Кимонида, могущественного аристократа, из года в год переизбираемого главой афинских магистратов. Она подошла сама, возложила на голову юноши венок, села рядом и до окончания пира оставалась рядом с ним, глядя ему в лицо сияющими восхищенными очами. Присутствующие не могли не заметить этого и под конец пира зазвучали тосты во здравие «влюбленных». Мало кто сомневался в том, что дело кончится обручением.