— Ладно, зови Петра, разговор есть.
С моря послышался рокот дизеля, со стороны левой оконечности бухты Мысовая появился серый катер, судя по обводам — близнец «Аллигатора». Катер шел на малом ходу, на его корме развевался флаг ВМС Украины, корпус наискосок пересекали две линии, голубая и желтая. С борта посудины донесся голос усиленный мегафоном:
— Внимание владельцам малотоннажных судов! Выход в море за границы бухты запрещен! Повторяем, всем судам выход за пределы бухты запрещен! К нарушителям запрета будет применяться оружие!
— Эт-то что еще за новости? — удивился Сомов.
— Сейчас узнаешь, давайте только в здание зайдем.
— Хм, вы тут что, революцию в банановом Гондурасе репетируете?
— Типа того, только гораздо интереснее.
— Ну, пойдем поговорим. Петр, брось ты свой бронежилет. Пойдем, дело есть.
Приятели вошли в музей и расположились все в той же подсобке, где Давыдова посвящали в дайверы.
— Выкладывай, — Игорь плюхнулся на расшатанный стул, — мы целиком внимание.
Захаровский хмуро посмотрел на друзей. Похоже, его все еще одолевали сомнения, стоит ли и их втягивать в свои неприятности.
— Ну что, так и будем сидеть? А то я пошел, работы полно, — не выдержал Сомов, — А вы тут дальше свой всплеск милитаризма устраивайте.
— Ну ладно. Позавчера в море упал самолет, вся катавасия из-за него.
— И всего делов-то! Да за то время, что я служил, их десятки падали, и что с того? Ты-то тут при чем? Не ты же его сбил. Летчик жив?
— Его никто не сбивал, он должен был упасть. Летчика нашли, но это не летчик.
— Знаешь, что-то я ничего не пойму. Летчик на самом деле — это не летчик, самолет должен был упасть, но из-за него какая-то заваруха. Ты уж, будь любезен, как-нибудь попонятнее выражайся.
— Попробую. Ты про систему «свой-чужой» слышал?
— Приходилось. На самолетах такие стоят и на кораблях, и что?
— Ну вот, этот самолет весь полет шел как свой, хотя прилетел из-за моря.
— Из Турции, что ли?
— Нет, из России.
— Ну и что?
— А то, что он так отвечать не мог. Ты про кодирование с гарантированной стойкостью слышал? Используемые в системе опознавания коды взломать практически невозможно, а они у всех разные.
— Ага, значит Россия ломать эти коды научилась. Так это же здорово!
— Не совсем.
— Ты что, боишься что Россия на Украину нападет?
— Нет.
— Значит, чего-то не договариваешь.
— Ну вот что, мужики! Мы с вами друг друга знаем давно, а информация, сами понимаете…
— Пока еще не понимаем, но трепаться на каждом углу не станем, — принял наконец участие в разговоре Осокин-старший. — Ты, если чего-то от нас хочешь, так прямым текстом и скажи. А то ходишь вокруг да около, как кот вокруг миски со сметаной.