Ричмонды были смущены шумихой, поднятой в прессе вокруг имени Джино. Они тоже смущала их. Поэтому, когда Коста через несколько недель прислал ей на подпись какие-то бумаги, Лаки решила отправиться в Нью-Йорк и лично доставить их ему.
Листая на борту самолета документы, она с возбуждением открыла для себя, что назначена директором принадлежавших Джино компаний и предприятий. Еще раз мельком пробежала глазами коротенькую записку Косты. Можешь не утруждать себя чтением… поставь свою подпись там, где помечено галочкой… Это чистая формальность…»
Не утруждай себя чтением — ха! Я должна знать, что подписываю.
Номер ей был заказан в «Шерри Незерлэнд», и, зарегистрировавшись, Лаки тут же позвонила Косте.
— Не поверишь! Я уже в городе. Как насчет того, чтобы накормить умирающую от голода девочку ужином?
— Что ты тут делаешь? — изумился Коста. — А где Крейвен?
— Крейвен в Вашингтоне, вместе со своими мамочкой и папочкой, дома — вот он где, — сладким голоском пропела она в трубку. Я приехала за покупками.
— Хорошо, — с сомнением отозвался Коста.
— От отца есть какие-нибудь известия?
— Мало. И не по телефону, — осторожно ответил он.
— Поняла. Ну, тогда до встречи.
Инстинкт подсказывал Лаки, что с Костой необходимо держать ухо востро, прикинуться простодушной овечкой.
Такой она и оставалась на протяжении всего ужина. Заказала себе рекомендованную им утку, восхитилась деревянными панелями стен и свисавшими с потолка на тоненьких ниточках детскими игрушками, маленькими, благовоспитанными глоточками отпивала из бокала вино.
— Я здесь впервые, — с наивным видом призналась Лаки. — Дивное местечко.
Косте польстило, что его любимый ресторан пришелся по вкусу и Лаки.
— Как ты думаешь, — склонившись над блюдом с креветками, будничным тоном спросила Лаки, — Джино скоро вернется?
Со значительным видом Коста покачал головой.
— Для этого потребуется куда больше времени, чем мы предполагали.
— Сколько?
— Пока это еще неизвестно.
— Недели? Месяцы? Годы? Он пожал плечами.
— Во всяком случае, по скоро. Точнее тебе сейчас никто не скажет.
Показалось ли ему, или он и в самом деле увидел мелькнувшую по губам Лаки улыбку? В какую красавицу она незаметно превратилась. Даже как-то странно видеть рядом с собой эту молодую прекрасную женщину.
Поначалу Коста испытывал какую-то необъяснимую неловкость, но скоро Лаки разговорила его, и он пустился в воспоминания о былом.
Она оказалась внимательной слушательницей, время от времени вставлявшей к месту уточняющие и ободряющие реплики. За довольно короткое время Лаки узнала о Джино и его жизни куда больше, чем знала до этого ужина. Более или менее ей был известен последний период, когда к Джино уже пришло богатство, в конце концов, сама она именно тогда и родилась, но какими романтическими казались ей рассказы Косты о том, как Джино зарабатывал свои первые доллары, живя в крохотной убогой комнатке.