- Давайте-ка по порядку. Деньги сдали?
Людмила смотрит мне в глаза. А я смотрю в ее глаза, и будь, как она сказала, все по-другому, я бы решил, что люблю эту женщину. Но я не люблю ее, потому что взгляды наши хотя и ладонь к ладони, но не рукопожатие...
- Мы не собирались этого делать.
Ну, вот. А я вовсе не в школе. Где-то в глухих запасниках мозга, значит, уже вызрела догадка, а я лишь упорно навешивал замки.
- А мать? - спрашиваю.
- Понимаете, у вас, конечно, свой большой жизненный опыт. Но в нашей жизни вы ничего не понимаете. Не обижайтесь. Если бы мы сдали все, что там взяли, то это те самые улики, которые нужны ментам, чтобы законопатить мамашу до старости. Если она будет молчать и не назовет боссов, они вытащат ее из лагеря года через два и устроят прилично. Это же мафия. Они скоты, но своих в обиду не дают. И никакие перестройки не справятся с ними, потому что все хотят жить, как хотят, а не как это нужно каким-то там идеологиям.
- А если все-таки ваша мама по каким-то соображениям назовет и боссов, и про деньги...
- Про деньги? - На лице Людмилы улыбка. - Да она понятия об этом не имеет! Ни где, ни сколько...
- А как вы узнали?
И снова она смотрит мне в глаза прямым и чистым взглядом серо-зеленых, а может, голубых глаз. Потом вдруг срывает парик. Ее чудесные русые волосы, словно освободившись от пут, распадаются по плечам, и кажется, будто они жмутся, прижимаются к ним, обиженные насилием парика.
- Для того чтобы узнать, где их тайник, милый вы мой человек, мне всего лишь пришлось переспать кое с кем.
Машинально кидаю взгляд на Валеру. Но он невозмутим и смотрит на меня, как на подопытную лягушку, которую только что начали искусно препарировать. А скорее всего это не он так смотрит, а я себя так чувствую.
- Значит, вы украли эти деньги для себя.
- Конечно, - быстро отвечает Валера, и, по-моему, он несколько разочарован моим поведением.
Я должен сказать нечто весомое, это весомое где-то на подходе, а на языке какая-то ерунда.
- Теперь у вас есть деньги, и теперь вы брюнеты...
- Только до послезавтра, - говорит Людмила со значением в голосе.
- Людка! - о чем-то предупреждает ее Валера.
- Замолчи ты, ради Бога! Ты ни черта не понял, что он за человек.
И кивок в мою сторону.
- А вы, - спрашиваю, - поняли, что я за человек?
- Конечно! - восклицает.
Боже, и что это за порода такая! Взгляд чист, как у мадонны!
- Вы марсианин или венерианец, и у вас там на деревьях синие листья. Если бы я была сейчас, как в пятнадцать лет, я побежала бы за вами, как бездомная собачка.