Сам С.Т. был не столь весел. Плохое самочувствие не торопилось оставлять его. Он сидел молча, ел только суп, а на десерт — печенье и яблоко, запив небольшим количеством вина. Даже счет на девятнадцать ливров — безжалостно завышенный, ведь столько они истратили на всю еду, начиная от Ла Пэр, — не стоил того, чтобы его оспаривать. Он заплатил, не торгуясь, а затем стал пить маленькими глотками кофе, глядя в темное окно.
— Вы хорошо себя чувствуете? — внезапно спросила Ли. Он взглянул на нее и отвел глаза.
— Да.
— Может, мы останемся здесь на ночь?
— Если хотите, — сказал он без охоты.
— Я бы предпочла поспать на кровати, а не на земле. Вино было хорошим?
Он снова посмотрел на нее, в этот раз более внимательно, и чуть приподнял брови.
— Вполне приличное, спасибо.
— Интересно, здесь есть шахматы?
— Шахматы? — Он уселся поглубже, внимательно изучая ее. — Ваше настроение становится дружелюбным.
Она отвела глаза.
— Просто любопытно, — сказала она.
Он повернулся к хозяину, говоря на местном диалекте. Общение на нем вызвало определенные затруднения, но после многочисленных вопросов и ответов, переходя иногда на французский, хозяин смог выяснить, что нужно С.Т., и вскоре появилась потертая шахматная доска. Пока С.Т. объяснялся с хозяином, он почувствовал себя лучше. Когда же он получил ящик с фигурами и сильно пахнущую свечу, он устроился поудобнее у стола, напротив Ли, и усмехнулся.
— Вы будете побеждать меня белыми или черными? — спросил он, протягивая два кулака, в которых были спрятаны пешки.
Поколебавшись, она выбрала левую руку. Он разжал руку — там была черная фигура.
— Весьма зловещее начало, — сказал он. — Я уже начинаю выигрывать.
— Многие джентльмены предоставили бы право первого хода… — она осеклась.
— Новичку? — невинно закончил он, понимая, что она хотела воспользоваться преимущественными правами женщины.
— Более молодому партнеру.
— По-вашему, я древний старец.
— Вы гораздо старше меня.
— Мне тридцать три. Почти ровесник Ноя. — Он поставил на место белого слона. — За такую дерзость, боюсь, мне придется рассчитаться с вами так, как вы того заслуживаете. — Он разобрал остальные фигуры и начал расставлять их. — Кстати, можете не бояться, что они понимают английский. Они и французский-то еле знают.
Он двинул вперед ферзевую пешку. Она сосредоточенно уставилась на доску. Не нужно было много времени, чтобы понять, что она бросила вызов опытному игроку, однако ходы его были столь необъяснимы, что ей было трудно оценить его способности. Гостиница постепенно погрузилась в темноту, и только их свеча одиноко проливала озерцо света на стол, за которым они играли, заставляя фигуры отбрасывать на доску длинные тени. В перерывах между ходами Сеньор откидывался на спинку стула, сложив руки на груди, с совершенно спокойным видом. Она начала думать, что они равны по силе. Когда она начала успешно двигать фигуры по своему плану, его игра убыстрилась, ходы стали еще более непонятны, — верный знак того, что он запутался. Она упорно развивала атаку, пока не загнала его в подстроенную ловушку.