В этот самый момент слышит, что собака рычит в каких-то нескольких ярдах от него. «Харлей» придавливает ногу Мышонка, инерция тащит байк вперед, вместе с седоками, реальным и призрачным. Когда Мышонок видит «Черный дом», затаившийся среди деревьев, костлявая рука ладонью ложится ему на глаза. Его крик тонет в яростном лае собаки.
Через несколько секунд после съезда с шоссе Нюхач чувствует, как воздух сгущается и становится липким. «Это какой-то фокус, — говорит он себе. — Иллюзия, вызванная действующими на мозг токсинами, распыляемыми Рыбаком». Надеясь, что остальных эта иллюзия не собьет с толку, он поднимает голову и смотрит поверх плеч и головы Мышонка. Примерно в пятидесяти футах проселок поворачивает налево. Густой воздух давит на руки и плечи, в голове поселяется тупая, нарастающая боль, начинается за глазами, медленно продвигается вглубь. Нюхач бросает короткий взгляд на Дока и видит, что тот в порядке. Смотрит на спидометр: уже тридцать пять миль в час, и скорость растет. К повороту они могут разогнаться до шестидесяти.
Где-то справа рычит собака. Нюхач выхватывает из кармана пистолет, слышит, что рычание движется к повороту с той же скоростью, что и они. Зона боли расширяется. Боль выдавливает глаза из орбит. Большая собака (конечно, собака, кто же еще?) приближается, и леденящее кровь рычание заставляет Нюхача увидеть огромную голову, сверкающие злобой, налитые кровью глаза, раскрытую пасть, полную акульих зубов, капающую на землю слюну.
Две причины мешают ему сконцентрироваться. Первая — Мышонок, который, входя в поворот, мотается на своем байке из стороны в сторону, словно стараясь оторвать от спины сгустившийся воздух. Вторая — утроившееся давление, с которым боль пытается выпихнуть глаза из глазниц. И как только он видит, что падение Мышонка неминуемо, сосуды в его глазах лопаются. Кровавая краснота быстро переходит в абсолютную черноту. А в голове раздается отвратительный голос: «Эми зидить на моем колене и обнимать меня. Я решить ее зесть. Как она брыкатза и царапатза. Я пришлоз задушить…»
— Нет! — ревет Нюхач, и голос, выталкивающий его глаза, превращается в хриплый смех. Но долю секунды Нюхач видит кого-то высокого и худого, с одним глазом, с зубами, блеснувшими из-под шляпы или капюшона…
…мир вдруг кренится, и вот он уже лежит на спине, а байк давит ему на грудь. Все, что он видит, замарано черным, сочится красным. Мышонок кричит, и, повернув голову на крики, Нюхач видит красного Мышонка, лежащего на красной дороге, и бегущую к нему огромную красную собаку. Нюхач не может найти пистолет, он куда-то отлетел. Крики, вопли, рев моторов наполняют уши. Он выкарабкивается из-под байка, крича непонятно что. Красный Док проскакивает мимо на красном байке и едва не сбивает с ног. Он слышит выстрел, потом другой.