— Мои люди видели вас с ним возле водопада. Скажите мне, где его найти.
Она смотрела на него, словно ничего не понимая.
— Я ничего не знаю о человеке с таким именем.
— Не стройте из себя дурочку! — предупредил Уайтхоук. — Черт возьми, я прочесал половину графства Йорк, разыскивая вас — я мог бы его найти! Вы не можете не знать, где он прячется! — Вытянув руку, он схватил девушку за сбившуюся косу, притянув ее к себе, словно на поводке. — Говорите, где найти его логово, если хотите дожить до утра!
— Николас спасет меня, — ответила на это Эмилин, морщась от боли. — Уже скоро он постучится ж ваши ворота — вместе со своими рыцарями.
— Он не осмелится атаковать замок, пока в нем король. А вы умрете раньше, чем Николае снова вас увидит — если, конечно, не заговорите. Выдайте мне Черного Шипа!
— Меня спасли крестьяне. И я не знаю никакого Черного Шипа!
— Говорите, — повторил Уайтхоук резким, словно крик ворона, голосом и еще крепче сжал косу.
— Я встречала только крестьян. На щеках графа появились пятна.
— Вы лжете.
— Я ничем не могу вам помочь.
Отпустив косу, Уайтхоук ударил Эмилин по лицу. Пошатнувшись, но удержавшись на ногах, она непокорно подняла глаза.
— Не могу помочь, — упрямо повторила Эмилин, невольно подняв руку к пылающей щеке.
— Можете, и непременно сделаете это. Дети останутся здесь, под стражей. Ваше молчание только навредит им, миледи. Помните об этом.
Девушка молча смотрела на него, тяжело дыша и пытаясь справиться с головокружением. И Николас, и дети — все оказались под угрозой, независимо от того, будет ли она молчать или заговорит. Приходилось надеяться на то, что у Уайтхоука не поднимется на малышей рука. Эмилин продолжала молчать.
Схватив девушку за руку, Уайтхоук подтащил ее к двери и вытолкнул из комнаты.
— Может быть, вы станете менее упрямой, узнав, каково живется дамам в моем донжоне[9], — проговорил он и швырнул пленницу прямо в руки ожидающему Шавену.
Ледяные порывы ветра безжалостно трепали Эмилин, пока Шавен тащил ее по двору, словно непокорного мула. Мягко падающий снег придавал сцене жуткий колорит. Уайтхоук стремительно шел впереди, без единого слова минуя стражу и слуг.
Возвышаясь в самом центре двора, старинная башня, словно огромный каменный мешок, не пропускала ни снег, ни ветер, ни свет. Эмилин с трудом взобралась по крутым, выщербленным каменным ступеням и вошла в темный проем двери. Уайтхоук снял со стены горящий факел и начал подниматься по крутой винтовой лестнице. Через плечо он пояснил;
— Эту башню построили более ста лет назад. Сейчас мы используем ее лишь в качестве склада. — Тон его был спокоен. — Если кому-то вздумается осаждать нас, то у противника припасы закончатся значительно раньше, чем у нас. Все комнаты башни забиты продуктами: мешками с мукой, овсом, ячменем, бобами. Бочками с копченым мясом и соленой рыбой. Бочками с вином и элем. А воды запасено столько, что можно наполнить пруд. Смоляные факелы, свечи, одеяла. Запасы, которых хватит на шесть месяцев, если не больше.